Не печатал, а – именно готовил!
Я покосился на патрон и плошку. Честно ответил:
– Не понимаю.
– Поддерживаю, – отозвался Бродяга. – Ваши речи, мадам, туманны и загадочны.
Лиля фыркнула:
– Черт его знает! Я и сама большей части процесса не поняла. Нужно повертеть распечатки в руках, посмотреть, что да как. Говорю же: надо обязательно показать специалисту, провести анализы.
Я подумал, высказал то, что у всех давно вертелось на языке:
– И сообщить полиции.
Бродяга и Лилит дружно отвели взгляды.
Я их понимал. Жалко было расставаться с таким сокровищем, ведь это – перспективы, кружащие голову! Такие возможности, что…
Но ко мне уже заявлялся тип с пистолетом. Мне было достаточно.
«Кстати, – вспомнил я, – «костюм» говорил, что его ствол нигде не зарегистрирован. Не значит ли это, что его сделал по просьбе Себастьяна Ассемблер? Не с таким ли файлом искал груз Василевс?»
– В общем, – озвучил я свои мысли, – все это очень и очень незаконно. Если мы оставим это себе, вы понимаете, что может начаться? Убивали и за меньшее. А тут у нас под носом намечается целая отрасль промышленных масштабов! Сугубо нелегальная и противозаконная, на секундочку.
Возражений не было. И то хорошо. Все люди взрослые, все понимаем, в какой реальности на самом деле живем. Чтобы заниматься такими делами, как нелегальное и дешевое производство оружия, нужны связи с ментами и политиками, бандитами, нужны каналы сбыта и отмывки денег, килотонны нервов, ибо гореть они будут по-страшному. Да и, скорее всего, никакими связями мы обзавестись не сумеем. Не тот склад ума и возможности. А вот получить пулю или пожизненный срок – легко.
Нет, ну его к черту! Я, конечно, в детстве мечтал выиграть в лотерею и прожить богатым до старости, но еще я мечтал прожить достойно и честно, не становясь оружейным бароном для мафии.
Это пусть «кенты» ботают по фене, или как там их птичий язык называется, а я в таких делах пачкаться не желаю. Не столько из лживого чистоплюйства, сколько из гордости: не я придумал этот способ, не мне и пользоваться. Хочу сам всего достичь. Так, чтобы стыдно не было за труды.
– Ну? – буркнул Серега. – Что дальше по плану?
Я перевел взгляд на Лилю. Сказал решительно:
– Ты говорила о связях в полиции? Займись этим.
Лиля кивнула, сказала просто:
– Хорошо, я принимаю твое решение.
– Бродяга?
– Куда вы, туда и я. К черту беспредел.
– Значит, единогласно. И такой консенсус, дамы и господа, воодушевляет. Значит, так, Лиля, быстро звони кому следует, а потом присоединяйся к нам. Только поспеши.
– А мы? – вновь встрял Бродяга.
– А мы, напарник, сейчас отправимся вытаскивать из Пекла Ассемблера. Хватит ему в яме сидеть.
Затылок уперся в мягкий подголовник кресла, шея расслабилась. Я закрыл глаза, прошептал:
– Погружение…
На секунду возникло головокружение, а потом сквозь уютную полутьму опущенных век проступил подвал города Пекло. Легкий сквозняк скользнул по коже, возник запах пыли и плесени. После короткой подгрузки я повел плечами, привыкая к успокаивающей тяжести доспехов.
Ассемблер сидел в окружении наемников, голова была опущена. Охотники за головами в нетерпении о чем-то перешептывались. Когда мы с Бродягой «ожили», вернувшись практически одновременно, бойцы вскочили. Посыпались нетерпеливые расспросы.
Бродяга, согласно мудрому совету Лили, отмахнулся:
– Вы бы видели эту распечатку! Такой офигенный корпус для КВП: все есть, и полка для книг, и кресло… нет, словами не описать! На таком заказе можно столько денег срубить!
Я перехватил чуть насмешливый взгляд Ассемблера. Мне даже показалось, что инженер подумал, что мы решили с Бродягой его гемму присвоить себе, запудрив мозги остальным.
Пусть думает что хочет. Это же НПС, вряд ли он вообще представляет себе реальную картину мира и осознает, что находится в сказке.
Я вдруг понял, что стал относиться к Ассемблеру по-особенному, словно к живому. Меня это немного напрягло. Очень уж напоминает шок виртуальности. То ли переиграл, то ли это от недосыпа. То ли все вместе, помноженное на эмоциональный стресс. Неприятный симптомчик. Надо вдоволь
