Геннадий Петрович прокашлялся и стал перечислять факты нарушения Договора графом Коробовым и его подопечными.
– Убийство Светлых и Темных Иных. Неоднократные нападения с попыткой покушения на жизнь сотрудников Ночного Дозора. Попытка проведения запрещенного ритуала. Создание угрозы для жизни пассажиров поезда номер…
Список был очень долгим. Если бы граф остался в живых, отмазать его от развоплощения не смог бы даже Завулон.
Когда Драгомыслов закончил обвинительную речь и вернулся к нам, Наталья Владимировна впервые за все время заседания не только встала со своего кресла, но и поднялась на подиум. Лениво облокотившись на перила, она сказала:
– Прежде чем высказать официальную позицию моей организации касательно дела графа Коробова, я хотела бы выразить от лица всего Дневного Дозора искренние соболезнования Светлому Иному Степану Балабанову в связи с ужасными трагедиями, постигшими его семью.
От подобного заявления в зале воцарилась мертвая тишина. Думаю, в этот момент челюсти отвисли даже у Инквизиторов. Наталья Владимировна, насладившись произведенным эффектом, продолжила:
– Но вернемся к нашему делу. Дневной Дозор считает абсолютно справедливыми все обвинения в адрес Петра Алексеевича Коробова, Темного Иного второго уровня. Именно на нем висит вся тяжесть вины и главная ответственность за произошедшие недавно в нашем городе и области события. За все события за исключением одного.
Наталья Владимировна вновь сделала паузу.
– А вот и основное блюдо, – выдохнул дядя Саша.
– Будучи не при исполнении, двое сотрудников Ночного Дозора Санкт-Петербурга, а именно Михаил Викторович Гранкин, Светлый маг-перевертыш четвертого уровня, и Степан Александрович Балабанов, Светлый маг седьмого уровня, совершили ограбление тайного хранилища Инквизиции в государственном музее Эрмитаж и похитили оттуда два артефакта, известные как Минойская сфера и Сумеречные клыки. В качестве наказания мы требуем исключить упомянутых Иных из числа сотрудников Ночного Дозора и лишить их магических возможностей сроком на пятьдесят лет. Я закончила.
По спине у меня потекли капельки холодного пота. Полвека без магических способностей. Старение, болезни и никакого больше Сумрака с его возможностями. Вот чего добиваются Темные.
Но по всему было видно, что чего-то подобного Драгомыслов и ожидал. Ни капли не изменившись в лице, он занял место на подиуме и сказал:
– Да, мы не будем отрицать тот факт, что двое сотрудников Ночного Дозора, один из них, кстати, уже уволился из нашей организации в связи с упомянутыми вами, Наталья Владимировна, семейными обстоятельствами, действительно проникли в тайник Инквизиции. Да, они унесли из него два предмета. И со стороны это может показаться вопиющим правонарушением. Но как любят говорить мои коллеги из числа Темных, дьявол кроется в деталях.
– Я попрошу вас рассказывать ближе к сути, – прервал Драгомыслова Инквизитор, сидевший слева от Тамары Анатольевны.
– Конечно, – улыбнулся Евгений Петрович. – А суть такова, что в тайник мои подчиненные забрались отнюдь не с целью грабежа. В ходе расследования Гранкин и Балабанов выяснили, что убийства низкоуровневых девушек-Иных совершает джинн Маймун. И что пойти на эти убийства джинна заставил не кто иной, как все тот же, простите за игру слов, Темный Иной Коробов. И кто знает, сколько еще смертей удалось предотвратить моим подчиненным благодаря их инициативе? Также не стоит забывать о том, что Маймун не делал разницы, у кого отнять жизнь, и вытягивал Силу как у Светлых, так и у Темных. И мне кажется, что Дневному Дозору следует не обвинять, а наоборот, выразить благодарность Гранкину и Балабанову.
– Ага, в письменном виде с гербовой печатью! – скривился в ответ Сергей Руссов, но тут же смолк под взглядом своей начальницы.
– Возвращаясь к вопросу об артефактах. Минойскую сферу бывший дозорный Балабанов унес не специально. Просто во время побега от джинна он упал на пол и инстинктивно схватился рукой за предмет, оказавшийся у него перед глазами. Откуда он мог знать, что это артефакт, который телепортирует его из тайника?
– Так уж и не знал? – вновь подал голос Руссов.
– Может, и догадывался, но оставлять его себе он точно был не намерен. Поэтому он честно пришел ко мне, сдал артефакт и уволился. Сомневаюсь, что в аналогичной ситуации Темный Иной Руссов принес бы Минойскую сферу Наталье Владимировне и покинул ряды Дневного Дозора.
– Да пошел ты, Светлый! – взорвался Руссов, вскакивая со своего места.
– Тишина! К порядку! – повысила голос Тамара Анатольевна. – Госпожа Храмова, я прошу вас лучше контролировать поведение ваших подчиненных.
– Конечно, Тамара Анатольевна, я прослежу. – В голосе Темной ведьмы звучал лед. – Прошу прощения.
– Да ведь эта гнида Светлая сам меня спровоцировал! – не унимался Руссов и тут же умолк, застыв, словно восковая фигура. Наталья Владимировна оценила результат своего заклинания и довольно хмыкнула.
– Еще раз прошу прощения за недостойное поведение моего коллеги. Подобное больше не повторится.
– Будем надеяться, – бесстрастно отозвалась Тамара Анатольевна.
На губах Драгомыслова я заметил довольную улыбку. Черт, а ведь он этого и добивался. Спровоцировав Темного, тем самым он, конечно, не отвел удар по мне и Гранкину, но как минимум снизил жесткость последующего наказания. И сразу становилось понятно, почему в тот день, когда к нам в офис
