С самого начала Храмовой было нужно не наше с Гранкиным увольнение из Дозора. Ей были нужны пустышка и Сумеречные клыки.
– Она все просчитала, сука.
– Ну, все, да не все, – все так же задумчиво протянула чародейка. – Клыков больше нет в этом мире.
– Да, но вы сами недавно сказали, что это не единственный способ вернуть Тень Иного в нашу реальность.
– Верно, – согласилась Тамара Анатольевна. После чего добавила: – Извини, Степан, но я действительно ничем не могу тебе помочь в этой ситуации. Наоборот, похоже, я сделала только хуже.
– Не надо извиняться, вы же не знали о моем договоре с Натальей. Я и сам о нем забыл за всей этой суетой. Она нас сделала. Она всех нас обвела вокруг пальца.
Чародейка решила сжалиться надо мной и применила какое-то заклятие, мигом унявшее последние очаги боли в моем теле. После чего попросила поддерживавшего меня все это время в вертикальном положении Инквизитора:
– Проводите его до выхода и передайте товарищам. Они в сером «уазике», он стоит рядом со служебном входом.
– Будет исполнено, Тамара Анатольевна.
– Это все, чем я могу вам помочь, Степан. Берегите себя.
– Спасибо вам, Тамара Анатольевна. За все.
Выбравшись на свежий воздух, я отказался от дальнейшего сопровождения и побрел к ждущим меня друзьям. Я не знал, стоит ли им рассказывать о том, что все наши сегодняшние успехи на ниве победы Добра над Злом оказались лишь ширмой, дымовой завесой. Что Темным вновь удалось достичь баланса сил. Пусть не сегодня, но очень скоро они смогут найти способ и призвать в бедную многострадальную оболочку, пустышку, оставшуюся от Дарии, любого Иного. Я слишком хорошо знал Темных и был уверен, что Наталья желает вернуть в этот мир отнюдь не тень своей усопшей матушки, а кого-то сильного и злого. Как минимум Высшего.
А я теперь практически не в силах ей помешать. Кто я? Я больше не работаю в Ночном Дозоре, не стою на страже Добра и Света. Я простой фотограф, хоть и умеющий совершать небольшие чудеса.
Нащупав в кармане плеер, я достал наушники, надеясь, что музыка поможет заглушить бушующую в моей душе боль. Пусть ненадолго, хотя бы на минуту.
Я остановился посередине внутреннего двора Михайловского замка, задрал голову и посмотрел на низкое свинцовое небо, с которого начинали сыпаться крупные белые снежинки. Попытался поймать ртом замерзшие кристаллики воды и улыбнулся.
Это еще не конец. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я, Миша, дядя Саша, Геннадий Петрович и все остальные ребята из Дозора. Нашего Невского Дозора.
– Балабаныч! – голос Миши раскатистым басом прорвался сквозь последние музыкальные аккорды. – Степа, ну ты чего там застрял? Давай, поехали домой.
– Сейчас. – Я помахал рукой в ответ и поспешил в сторону машины. Миша прав.
Пора возвращаться домой.
Примечания
1
Сергей Михайлович Прокудин-Горский – русский фотограф, химик (ученик Менделеева), изобретатель, издатель, педагог и общественный деятель. Пионер цветной фотографии в России.
2
Дзига Вертов – советский кинорежиссер, один из основателей и теоретиков документального кино. Обогатил кинематограф множеством операторских приемов и техник, включая методику «скрытая камера». Его фильм «Человек с киноаппаратом» часто называют величайшим из всех документальных фильмов в истории.
3
Подробности об инициации и развоплощении Иной сущности Санкт-Петербурга вы можете узнать из романа В. Васильева «Лик Черной Пальмиры».
4
