я знаю одно — так нечестно. И я эту несправедливость исправлю. Не сегодня, не сейчас, но исправлю. Живи, Эраст фон Рут, и помни об этом.
— Буду помнить, — произнес я. — Не сомневайся.
Лиания еще раз бросила взгляд на Фила, потом на Фришу, погрозила мне пальцем и вышла из дома. Мартин последовал за ней.
— Вот же стерва, — сказала Фриша еще до того, как дверь захлопнулась. — Приперлась в чужой дом, наорала, натоптала…
— Да помолчи ты, — зло бросила Рози. — Ты и так уже наболтала лишнего!
— Чего я такого наболтала? — окрысилась Фриша. — Чего?
— Ничего особенного, — Рози мило улыбнулась. — Просто назвала по имени вот это зеленое недоразумение. Эраст, сколько раз я просила извести эту поросль, но нет, тебе все его жалко!
Фил погрозил Рози веткой и спрятался за мои ноги.
— Да что такого случилось-то? — недоуменно спросила у меня Фриша.
Я ничего ей не ответил, но начал понимать, куда гнет Рози.
— Вот ты все-таки недалекая. — Де Фюрьи устало вздохнула. — Подумай хоть немного, а? Для разнообразия. Головой. Нет? Ну ладно, смотри. Сначала это чудо в листьях выбегает и начинает вполне осознанно махать своими ветками, явно угрожая этой вертлявой девице. А потом ты его еще и по имени называешь. При этом подобных существ в нашем тварном мире нет, он явно порождение магии. Ну?
— Вот же! — Фриша глубоко вздохнула.
— Слава богам, сообразила, — делано обрадовалась Рози. — Нарушение всех мыслимых запретов. Магическое создание, обладающее разумом и именем. Ты только что дала ей отличный шанс устроить всем нам в целом и вот этому болвану из Лесного края в частности веселую жизнь. Всего-то надо написать донос куда следует — и дело сделано.
— Я же не со зла, — пробубнила Фриша, всем видом показывая, что она осознала содеянное.
— Эраст, — не обращая на нее внимания, произнесла Рози и опустила взгляд вниз, на мои ноги, которые обвили ветви с листьями.
— Что? — хмуро ответил я, понимая, куда она гнет.
— Ты знаешь, что, — безжалостно сказала моя нареченная. — Теперь это необходимость, а не моя прихоть.
Ну да, она права. Нет Фила — нет подтверждения того, что кто-то из нас нарушил законы, по которым существуют маги. Но я к нему привык. И не только я.
— Не можешь сам — доверь это мне, — предложила Рози. — Я все сделаю быстро, он даже ничего не почувствует. Это если он вообще что-то чувствует.
Фил понимал, о чем идет речь, икрами я ощущал, как трясутся его руки-ветви.
— Так нельзя, — помотала головой Фриша, смотря мне в лицо. — Он же живой. Одно дело — убить врага, другое дело — вот так.
— Он не живой и не мертвый, — возразила ей Рози. — Он порождение магии, нельзя его по общим критериям оценивать. А вот мы — живые, и, если что-то не предпринять прямо сейчас, запросто можем стать мертвыми. Ворон не всесилен, он не сможет спасать наши шкуры раз за разом, пора и самим как-то начинать думать. А уж если в дело вмешается орден Истины, то все станет совсем плохо.
Дверь снова скрипнула, открываясь. Это вернулся Мартин.
— Ушли, — сообщил он. — И тело унесли. Так-то я особой печали на лицах ни у кого не заметил, судя по всему, покойничек был не слишком популярен среди своих. Нет, понятное дело, они злы, все-таки соученик. Но сильно злобствовала только эта вертлявая, которая сюда забегала.
— Лиания, — назвал ее имя я.
— Ну да, — кивнул Мартин. — И вот что я думаю, Фон Рут, тебе надо с ней что-то решать. Я знаю, что между нами нет дружбы, а потому ты можешь пропустить мои слова мимо ушей, но я все-таки скажу: пока она жива, тебе следует все время быть настороже. А это не жизнь, когда день за днем ты ждешь удара неизвестно с какой стороны. Я таких, как она, отлично знаю, подобные люди не отступают, а особенно женщины, у которых убили любимого человека. Ну а что она этого толстяка любила, вы все и сами заметили, тут двух мнений быть не может. Потому, фон Рут, начинай думать, как бы тебе ее прибить. Если этого не сделать с ней, то она это сделает с тобой.
— Вот такое у нас веселое существование. — Мне вдруг стало смешно. — То одного убей, то другого.
— Все и везде так живут. — Мартин подпер плечом стену. — Странно, что ты до сих пор этого не заметил. Весь наш мир — одна большая свара, в которой все грызут всех. Или ты хочешь сказать, что все происходящее вокруг нас сейчас, вся эта война — другое? Даже последнему дураку понятно, что Линдус подгребает эти земли, ранее свободные от власти Королевств, под себя. Куча людей уже умерла и еще невесть сколько умрет только ради того, чтобы герцогские короны сменились на знамя с василиском. Казалось бы, что нам всем до того, где какой герб будет красоваться? Однако же вот — убиваем, умираем. А здесь речь идет о твоей жизни, которая тебе все-таки ближе, чем чужие интересы. Что за чистоплюйство? Я всегда считал тебя разумным человеком. Может, самым разумным из всей вашей компании.
— Да не о том речь, — махнул рукой я. — Само собой, эту Лианию лучше бы кончить, кто бы спорил. Другой разговор, что звучит это сомнительно. Как ты это себе представляешь? Во-первых, она крайне непростая особа, почти маг, и при столкновении меня уделает, даже не вспотев. Во-вторых, поди к ней
