— Они у меня все такие. — Ворон потрепал меня по плечу. — Этот вообще из лучших. Недаром вы еще вчера приказали мне привести его с собой.
В голосе его проскочили откровенно ироничные нотки.
А ведь верно, здесь у мастера Гая промашка вышла, прямо скажем. Откуда Шеппарду было знать, что я не остался в городе? Особенно если учесть, что гонец от него пожаловал к Ворону раньше, чем я сам заявился пред его очи. Или это не промашка, а еще одно звено интриги, которую крутит мой наниматель?
— Не вам одному был отдан такой приказ, — деловито ответил наставнику командующий. — Вчера в Шлейцере погибло много достойных людей, и я хочу знать, как это случилось. Как это ни странно, но именно подмастерья — и ваши, и ваших собратьев по цеху — оказались самыми надежными свидетелями. Они не лезли в драку, предпочитая наблюдать за всем со стороны, и не увлекались грабежом, а потому тех из них, кто остался жив, я хочу опросить лично. Смерть простых воинов меня не интересует, но вот тот же Лигон все-таки двоюродный брат короля Форста. По окончании кампании могут возникнуть кое-какие вопросы по поводу его гибели.
— Арбалетный болт в затылок — вот причина его смерти, — махнул рукой Ворон. — Это уже все знают. Да и кое-кто из моих учеников тоже их трупы своими глазами видел. Если хотите, можете и их расспросить.
— Арбалетный болт, разрубленная шея, стрела в глаз. Там длинный список погибших, и все они — из очень знатных фамилий. — Шеппард потер рукой лицо. — Если бы все было так просто, милорд Шварц. Сейчас война, сейчас никому ни до чего нет дела, но вот как только все это кончится, так из меня все соки выпьют — как погиб тот, как этот. Вот вы говорите: ваши люди видели труп Лигона. И я его видел. Но труп — это труп, а мне надо знать, что там произошло на самом деле, причем выяснять все именно сейчас, пока свидетели еще живы и что-то помнят. Вот и пытаюсь свести концы с концами. Хотя, если совсем честно, толку от этих расспросов немного.
— Ну, при желании труп можно и разговорить, — задумчиво произнес Ворон. — Это несложно. Правда, непосредственно с Лигоном это не пройдет, там такая рана, что наверняка мозг поврежден. А вот если кого другого хотите порасспросить, пожалуйста.
— Некромантия? — Шеппард нехорошо глянул на наставника. — Вы этого не говорили, я этого не слышал. Вы забыли, как орден Истины относится к подобным видам магии? Только сожжения магов на кострах здесь и не хватало, для полноты картины. До кучи к тому, что предстоит.
А что предстоит, интересно? Спросить бы, да не по чину мне такие вопросы задавать.
— Как знаете, — пожал плечами Ворон. — Мое дело — предложить.
— Ладно. — Командующий снова повернулся ко мне: — Что до тебя, юноша. Ты неплохо показал себя при штурме города, действовал смело и разумно, потому отправляйся в свиту принца Айгона. Знаешь, кто это?
— Знаю, — кивнул я. — Третий сын Линдуса Восьмого.
— Еще одна моя головная боль, — пожаловался Ворону командующий. — Принц молод, а потому горяч и где-то даже безрассуден. Еле-еле вчера его удержал и не пустил в город чуть ли не силком. Так он мне пообещал, что по возвращении в Айронт меня разжалуют до сержанта и отправят стражником в королевские каменоломни.
— Легко отделались, — заметил Ворон.
— Да я уже и сам не против, — абсолютно искренне сказал Шеппард. — Там все просто и понятно — подъем и отбой. А здесь, со всеми этими хитросплетениями, всеми этими тонкостями, можно с ума сойти. Я принцу говорю: «Зачем вам подмастерье мага, вам лучше рядом опытного чародея иметь, мало ли что?» А он мне: мол, со стариками скучно, у них кровь холодная, и они такие же зануды, как и я. В результате приставили к нему лучшего из старших подмастерьев, которые сюда прибыли, ученика мистресс Эвангелин. Но мне все равно как-то беспокойно, потому и решил его свиту усилить вашим учеником.
— Да у меня опыта-то нет, — на всякий случай предупредил его я. — Мы все второго года обучения. Мастер, подтвердите?
— Да и ладно, — одобрил Шеппард. — Ты точно с тем толстяком, который сейчас при принце обретается, в драку не полезешь, у вас силы неравны. Ты же себе не враг? Зато ты, в отличие от него, парень крепкий и уже в деле побывал, это поважнее знаний будет. Тот пузан сильно умный, это видно, но случись такой момент, когда надо будет не думать, а соображать, вот тут он и растеряется. Я давно живу, я таких знаю. А ты как раз умом не силен, зато, в случае чего, не оплошаешь. Да, и помни о том, что если с принцем что-то случится, то в живых тебе оставаться категорически не рекомендуется. Все живые в этом случае долго будут завидовать мертвым, потому как палачи в Айронте отменные и дело свое знают. Если надо — голову одним махом с плеч сносят. Или наоборот, человек у них в подвалах может сто один раз умереть и при этом быть еще живым.
— Я ученик Ворона, — удивив Шеппарда, уверенного в том, что он нагнал на меня жути, рассмеялся я и показал на наставника. — Вот его. Два года уже прошло, еще четыре осталось. Куда уж страшнее.
— Пять, — поправил меня наставник, весело глянув на меня. — Кабы вы все умные были, тогда да, но боги на вас сэкономили в тот момент, когда раздавали разум. За четыре не управитесь.
— Тем более. — Я вздохнул и посмотрел на командующего. — А вы о палачах, по сути, добрых и душевных ребятах.
— Шутник. — Шеппард, похоже, мне не поверил. А зря, я говорил вполне искренне. — Ладно, давай представлю тебя принцу. Кстати, вон он идет.
