Кстати, на официальных страничках у девушек ничего подобного нет. У Кати и у Ани были еще отдельные страницы. И когда Елена утром передала суть вчерашних ваших допросов, всплыли такие странности, как стремление этих двух девушек называться иными именами. Катрина и Анита. Вот так мы и нашли вторые страницы. И там переписка.
— Вот с этим поэтическим бредом? — Андрик недолюбливал поэзию. Хотя бы потому, что, пребывая в хорошем настроении, Елена обычно ею просто фонтанировала.
— Именно. — Елена выглядела очень злой. — Мерзавец.
— Кто? — Андрик дернулся.
— Эта тварь. — Хозяйка «Бюро» сделала неопределенный жест.
— Да ладно тебе, — робко попробовал успокоить ее Алек. — Ну, пользовал он чужие стихи, ну, писал всякую чушь пафосную…
— Это для нас сейчас пафосная чушь. — В комнате уже просто становилось неуютно от Елениного настроения. Пахло угрозой и чем-то по-настоящему пугающим. — А вот для семнадцатилетней девчонки это реальная романтика.
— Да. — Юля тоже расстроилась. — Помнишь, Лен? Для нас в юности весь Серебряный век казался романтичным. И мы заучивали эти строки Ахматовой… И мечтали услышать их от кого-то…
— Я и до сих пор, между прочим, люблю эти стихи, — призналась Елена.
— Девчонки! Не раскисать! — пришел на помощь неунывающий демонолог. — Найдем гада и прищучим. Кстати, Юль, вот Кате он писал стихи… И что?
— Тут целый роман в стихах. — Штатный медик заставила себя вернуться к делу. — Сначала просто он писал ей стихи и оставлял эти послания. Потом она привыкла общаться с ним как с дневником. Писала обо всем. Он сочувствовал. Радовался с ней. И всегда дарил такие вот милые полупоэтические послания. Потом стал давать обещания встречи, комплименты, заверения в любви. Она отвечала…
— Мерзавец, — согласился со своей дорогой подругой Алек.
— Да. — Юля потерла висок. — С Аней практически все так же. Только стихи короче, чаще просто взятые из Интернета современные строки. Попадается и классика. Буквально пара строк и послание. Например, «сегодня особенно грустен твой взгляд, и руки особенно тонки колени обняв…», — Гумилева она читала наизусть. — И потом: я люблю тебя, не грусти.
— Стоп! — скомандовал вдруг Влад. — Это он почему пишет? Аня жаловалась на грустные мысли?
— Нет. — Юля на всякий случай просмотрела записи. — И ты прав. И в случае с Катей и с Аней создается впечатление, что он за девушками следил. Он будто заранее угадывает их настроения. Аня даже где-то писала ему об этом. Типа только ты способен чувствовать меня на расстоянии.
— Естественно, за ними следили, — устало напомнила Елена. — Юля это доказала полчаса назад. Зачем, воевода, по-твоему, ему армия покусанных мальчиков-дебилов? Юля же говорила, они выполняли его мелкие поручения.
— Так, — опять вмешался Женька, который был просто не в состоянии долго молчать. — Не думаю, что армия его поклонников исчисляется тремя- четырьмя дохликами, которых родичи притаранили в диспансер. Их больше. И можно хотя бы нескольких вычислить. И допросить с пристрастием. Не как психотерапевт, а как маг.
— Разумно, — казалось, у Елены даже немного улучшилось настроение.
— Ну, — ожил Андрик. — И чего сидим? По-моему, все знают, что им делать. Будем тратить время, пока он охотится за моей Оксанкой?
Мужчины наконец-то отчалили. Елена с Юлей переглянулись, одинаково выразительно пожали плечами и стали убирать посуду после обеда.
— На лицо четкое, почти первобытное разделение обязанностей, — иронично заметила штатный медик. — Они охотятся и добывают еду, а мы убираем грязь и возвращаем в дом уют.
— Да, — в тон усмехнулась Елена. — И стоит им дать новую цель, как они стремятся к ней, не разбирая дороги. Андрик отправился с Алеком, чтобы лично проконтролировать процесс. Все же пиарщик — это явно будущий муж его Оксанки.
— Ага. — Юля вытирала стол. — И так он при этом спешил, что даже и не подумал узнать, а что там писали его племяшке.
— Кстати, да. — Елена смутилась, она тоже забыла об этом спросить. — Что там? Та же мыльная опера в стихах? Вся та же эпистолярная романтика?
— Нет, — Юля указала на очередную стопку листов, которые успела отложить, отделив от других. — Вообще в этом деле слишком часто всплывает слово «романтика», не находишь?
— Нахожу. — Хозяйка «Бюро» устроилась на диване с указанными листами. — В этом все и дело. Он обещает им истинную романтику, что-то якобы настоящее в этом обыденном мире. Он создает свой псевдовампирский клуб. Лика рассказала мне, как услышала разговор двух сотрудников из фирмы брата. Они как раз и жаловались, что им вот этой самой настоящей романтики и не хватает. И она надоумила брата открыть «Мандрагору», так как сама тоже в романтике нуждалась. Но клуб Мастера — это игра, а еще политика. А организация того урода, которого мы ищем, — это альтернатива «Мандрагоре».
— А на самом деле, — Юля устроилась в кресле напротив подруги, — он создает собственный фан-клуб почти для тех же политических целей.
— Власть! — Елена удовлетворенно кивнула. — Вот его основной мотив. Это самый страшный наркотик. Он хочет управлять душами. Как и очень
