совершенно перестала его понимать. Предсказать его действия, слова, последствия… просто невозможно! Я считала магистра опасным для меня не меньше Грома. И каково же было мое удивление, когда он предстал передо мной «спящей» в другом обличье! Кратковременное явление, как оказалось. Я была рада. Рада, что он не попытался перенести тот разговор из лазарета к себе в кабинет. Теперь магистр всячески доказывает свою осведомленность касаемо меня, но не говорит прямо. Насколько я успела узнать, магистр прямолинеен как никто другой. А раз он до сих пор не сказал мне в лицо правду, значит, ему самому это выгодно. Поэтому…
– Магистр Айнех, я потеряла память, – выпалила я.
Рука Витора сжала сильнее. Не отразив на лице боль, я скинула его руку и сжала в ответ. Не с такой силой, но весьма ощутимо.
– Частично, – добавила, пока черные глаза, не мигая, вглядывались в мои.
Однажды мне довелось кратковременно потерять память после автокатастрофы, но она вернулась сама через несколько дней. Надеюсь, Айнех воспримет мое заявление как правду, а если нет…
– Причина, по которой вы утаили важную информацию от декана вашего факультета? – таким тоном он всегда говорил то, после чего, несомненно, следовало наказание, и мой ответ на суровость магистра не повлияет.
– Я боялась, – сказала я чистейшую правду.
– Чего? – незамедлительно уточнил магистр.
– Вас.
На мгновение мне показалось, что в глазах магистра мелькнуло огорчение, но лишь на мгновение. В следующую секунду взгляд снова стал колючим и холодным, а тон непререкаемым.
– Будем устранять пробелы, Савелье. Я лично займусь вашей памятью: – Внутри все перевернулось, но виду не показала. – За невестой надо лучше смотреть, – наставительно посоветовал Айнех Витору и резко, но не менее грациозно, развернулся и зашагал прочь.
Когда магистр полностью скрылся из поля зрения, я позволила себе минуту уныния. Имею право!
– Айнех. Память. Мне конец…
Пессимизм вследствие эмоционального истощения… Чувствую себя разбитой, а это непозволительно. До турнира меньше месяца, железные нервы пригодятся… И Гром вдобавок… и кража… и…
– Бездна… – вырвался удрученный стон, и я, развернувшись, уткнулась лбом в плечо «жениха». – Я точно никак не смогу вернуться в свой мир?
Витора мой неожиданный выпад удивил, а меня… а мне все равно. Я только что бегала с вцепившимися в меня руками умертвия, к тому же нарвалась на индивидуальные занятия с магистром Айнехом. Мне уже ничего не страшно.
– Точно, – Виктор безжалостно порушил крохотные надежды. – Система переходов зациклена внутри. Войдешь, выйти не сможешь, – он ладонью провел по пояснице, действуя на меня скорее отрезвляюще.
Русские ведь не сдаются. Вот и я сдаваться раньше времени не буду.
Вообще я сплошной позитив. Подумаешь, покусают меня умертвия, и ладно, что могут чего-нибудь откусить. Главное – жива, а без руки или без ноги, так кому какое дело?
– У тебя сегодня день рождения, – произнес Витор, продолжая поглаживать спину.
– Не у меня, – возразила я в ответ, отстраняясь от непривычно доброго «жениха».
Он весь какой-то… не такой.
– Праздновать и принимать подарки будешь ты, – он усмехнулся с подозрительно хитрым выражением в глазах, что Витору несвойственно.
– Ты сейчас тонко намекаешь на… что?
Витор выудил из пространственного кармана скрученный свиток со сломанной печатью и протянул мне. Его умение читать чужие письма я давно оценила. Совесть его за это ничуть не мучает.
Слова «скромный ужин» напомнили о скромнейшем вечере с сотней человек, а на день рождения они половину королевства пригласят? Нет, я отказываюсь в этом участвовать. Я не любитель массовых мероприятий, особенно когда центром внимания являюсь я.
– Я могу отправить тебя вместо себя? – поинтересовалась я, в глубине души надеясь на положительный ответ.
– Со мной можешь, – заявил Витор, – другого варианта нет.
Возгласа «ура, веселье!» не последовало. Один выходной. Я хотела провести его в тишине и покое… а покой мне даже не снится.
Глава 2
Угнетающее бездействие
Мы в полной тишине шли по коридору. Я в голове прокручивала возможные предлоги для
