Вирд остановился возле дерева. «Вначале перемещусь, а уж потом стану все им объяснять», – думал он. Подозвал Инал и Миху ближе к себе и положил одну руку на плечо матери Ого, а вторую – на плечо девушки. Женщины напряглись при прикосновении, но не стали возражать господину.
– Кто ты такой? – услышал он окрик. Вирд невольно обернулся, отвлекшись от перемещения, и увидел бегущего к ним Марза. Того самого жителя Северных земель. Сколько раз спрашивал он себя: как занесло того в Ару? Да еще и в рабство? Высокий, светловолосый и светлокожий. Сейчас он выглядел худым, но не таким измученным, как помнилось Вирду. – Оставь ее в покое! Не забирай ее! Неужели у императора мало своих рабынь?
– Не надо! Марз! Не надо! – Миха всхлипывала, она очень напугана.
Услышав крики, из барака мужчин стали появляться темные в сумерках фигуры. Подходить они не решались и стояли у входа.
Марз тоже его не узнал. Вирд изменился, да и темно уже… Марз – его друг. Его тоже нужно забрать с собой.
– Нет, Миха! – упрямо твердил северянин. – Я тебя не отпущу!
Когда Марз приблизился и остановился перед Вирдом, тот произнес негромко:
– Марз, я – Рохо!
При этих словах Миха вскрикнула, Инал прикрыла руками рот, Марз же остановился в нерешительности, затем подошел поближе, стал вглядываться в лицо Вирда.
– Ты жив? – спросил он.
– Кто это? – послышался голос из барака мужчин.
– Это Рохо! – радостно завопил Марз. И тут же оба барака, и мужской и женский, загудели, словно ульи, и из них высыпали босоногие рабы: мужчины, старики, женщины, дети. Все спешили к Вирду.
– Рохо? Рохо вернулся? Ты стал господином, Рохо? Как тебя не убил эфф?
Их было много… слишком много… всех он не уведет… Вирд смотрел на их знакомые лица. Огромный Сибо – он помогал ему таскать камни, когда Вирд выбивался из сил на поле. Жилистый Ташка – из коры и лозы он сделал им с Ого по игрушечной лошадке, когда они были еще мальчишками. Тисая – седая как снег, она знала травы и однажды вылечила его от лихорадки. Не унывающий никогда Гаки, глуповатый Ирото, быстрая, как пчела, и острая на язык Тибина. Дети, цепляющиеся за материнские потрепанные юбки.
Лазурные потоки внутри Вирда – Дар Исцеления показали, что многие из рабов истощены или больны. Всех он не уведет… Сердце Вирда защемило. Ему нужно выбрать, кто останется здесь в рабстве, а кто сегодня же станет свободным. По тому, как Миха вцепилась в Марза, было видно, что без него она не пойдет.
Троих он, пожалуй, перенесет.
– Я смогу взять с собой только троих, – сказал Вирд. Но он ведь может вернуться завтра, и еще через день, и еще… Хотя, скорее всего, заметив пропажу рабов, хозяин поставит здесь охрану или переведет их в другое место, куда Вирду будет сложнее попасть. Нужно переместить сегодня как можно больше…
– Куда? – удивляется Инал.
– В Тарию, – отвечает Вирд. И как ни странно звучат его слова, рабы верят, что он может сейчас же забрать некоторых из них в Тарию.
– Возьми моего сына, – просит черноволосая Винса и протягивает худощавого мальчика пяти лет, которого держит на руках.
– И моего! – кричит Лиша. У нее сын семи лет, столько было Вирду, когда он попал сюда.
– Забери детей! – говорит кто-то из мужчин.
Детей здесь чуть меньше двух дюжин, он не сможет их забрать, да еще и Инал, Миху и Марза.
Вирд замечает, что среди рабов не видно Тилаты и ее дочери. Любопытная большеглазая девочка Мили всегда вертелась вокруг них с Ого, все-то ей было интересно…
– Где Мили? – спрашивает Вирд.
– Умирает, – как-то просто и равнодушно отвечает одна из женщин. Вирд не заметил кто.
– Она в бараке.
Вирд стразу же сорвался с места и широким решительным шагом направился к женскому бараку сквозь толпу расступившихся рабов.
Сюда он в последний раз заходил, когда ему было лет девять, потом они с Ого стали жить в мужском бараке. В темном углу Вирд едва разглядел сидящую женскую фигуру – Тилата, склонившаяся над дочерью… Девочка распласталась на посыпанном соломой полу, она выглядела такой маленькой, худенькой, словно неживой…
Вирд отстранил удивленную его появлением Тилату и протянул руки к девочке. Дар откликнулся раньше, чем он дотронулся до нее. Потоки исцеления теплыми волнами обволокли все тело ребенка, и она задышала размеренно, глубоко, а затем открыла глаза. Как ни странно, девочка узнала его сразу.
– Рохо! – воскликнула она и потянула ручки к его шее, чтобы обнять. Мили вцепилась в него мертвой хваткой, и он выходил из барака уже с ношей на шее, по пятам бежала Тилата.
Среди рабов пронеслись удивленные возгласы.
