Джеком. Я вспоминаю про десять скелетов на койках. Кто они были — мужчины, женщины? Дети? Однажды они захлопнули дверь в бункер и заперлись внутри. Наверное, знали, что их убежище станет их могилой. Знали, что больше никогда не увидят неба.
Внезапно меня осеняет.
— Они связаны!
— Кто связан? — спрашивает Джек.
— Кладовая с семенами и эта комната. Разрушители ее для нас оставили. Для потомков. А сами улеглись на койки и померли. Надеялись на то, что однажды все это найдут. Это подарок будущему. Чтобы можно было начать все сначала. Только подарок не для таких, как Демало. Нет, это подарок для всех нас. И для людей, и для самой земли. Для всех живых существ. Не для избранников, а для всех. На общее благо. Все это нужно употребить с пользой, справедливо. Вот про что говорят видения. Ты погляди!
На стенах дети и старики. Сильные помогают слабым. Здоровые ухаживают за больными. Все люди вместе, самые разные.
— А Демало это присвоил. Украл. Никакой он не провидец. Вор проклятый. И врун.
— Саба, нам пора, — торопит меня Джек.
Я вздрагиваю.
— Рассвело. Охранники вот-вот сменятся, помнишь?
Он хватает меня за руку, и мы выбегаем из бункера.
Мы выезжаем в странное утро. Странный, неверный день, порожденный тревожной ночью. Ветер поднимается порывами и тут же стихает. Накатывают грозные тучи и растворяются в бледном сиянии солнца. Наконец серая комковатая пелена неба накрывает землю и проливается колкими струями дождя. Погода мерзкая, сырая. Джек нахлобучивает шляпу на лоб и закутывается в плащ. Нерон поспешно забирается к Джеку за пазуху. Меня спасает кожаная куртка и шима, но ненадолго. Вскоре мы все промокаем до нитки.
Во мне тоже перекатываются тучи, хлещет холодный ливень. Мысли сбиваются комками, тяжело ворочаются в голове. Чувства режут и колют. Пытаюсь понять, что это за чувства, задержать их, рассмотреть поближе.
Никаких чудесных видений у Демало нет. Это раз. Все они — фокус. Обман. Демало не тот, за кого себя выдает. Он притворяется. Он случайно наткнулся на загадочный бункер, присвоил его, использует для своей выгоды.
Мошенника надо вывести на чистую воду. Это два. Про видения должны узнать все. То есть все Управители и все тонтоны. Если они своими глазами их увидят, то поверят. Вольные Ястребы и лазутчики Джека расскажут, что мы нашли, и нам все поверят.
Что мне делать дальше? Это три. Какой мой ход в игре, которую начал Демало? Мне надо с наибольшей пользой применить то, что мне известно. Надо быть мудрой. Рассудительной. Сначала думать, потом действовать. Действовать правильно, в нужное время, когда он этого меньше всего ожидает. Но времени почти не осталось. Удобного случая может не… Все, хватит. Надо успокоиться. Не торопиться.
А еще — и это четыре… Стыдно признаться, но во мне ледяной глыбой застыла злость. Демало меня предал. Обманул. Такой же камень лежал у меня на сердце, когда я думала, что Джек меня предал. Предательство ранит только тогда, когда человеку доверяешь. Если веришь его словам. Я верила Демало. Он сказал мне, что я особенная, и я ему поверила. Поверила, что я не такая, как все. Я решила, что он поэтому мне всю правду скажет. Мне, и никому другому. А он меня обманул. Так же, как всех остальных. Подвесил наживку на крючок, приманивает недоумков. А я почему поддалась? Из-за своей гордыни, из-за самоуверенности и из-за плотской слабости. Меня Демало из Плакучей воды вытащил и завел прямиком в зыбучие пески. А я решила, что стою на твердой земле.
Я вздрагиваю. Джек останавливается, хватает Гермесову уздечку и нас тоже останавливает. Я виновато краснею, будто он мои мысли подслушал.
— Прости, ты что-то сказал? — спрашиваю я.
— Сказал. Что вот тут мы расстанемся.
Мы у Конной арки, посреди россыпи валунов. Среди развалин виднеются задние ноги вставшего на дыбы каменного жеребца.
Джек откидывается в седле, понукает Келла. Спешит вперед. Шляпа скрывает его глаза. Он всю дорогу молчал. Как мы от бункера отъехали и в лесочке на холме скрылись, тут-то новая смена охранников и явилась. «Повезло нам, что они опоздали», — только и сказал Джек. Странно это. Вообще-то он разговорчивый, за словом в карман не лезет, на раздумья времени не дает.
— Ты чего такой смурной? — спрашиваю я.
— Есть о чем поразмыслить, — говорит он рассеянно.
Будто выставил меня за порог и дверь захлопнул.
— Ага, это все меняет, — продолжаю я. — Кладовая с семенами, видения обманные. Может, надо про это Лу и остальным рассказать?
— Нет, не стоит. Слишком важно все, пусть между нами пока останется.
— Ну ладно. Слушай, я хочу с твоими лазутчиками встретиться. Сегодня. Ты можешь их всех попозже собрать? Ты, я и твои связные, больше
