Я покорно подчинился. Приблизившись к Шактару, я присел рядом с ним на корточки и осторожно перевернул его на спину. К счастью, орк был еще жив, но выглядел он, прямо скажем, неважно. Лицо искажено судорогой боли, покрытая потом кожа посерела, дыхание рваное, неглубокое.
– Ты как, Шактар? – сочувственно спросил я.
– Бывало и лучше, – кисло улыбнулся орк.
– Вот, отдай это ему. – Я кивком головы указал на подошедшего к нам некроманта. – Ты же знаешь, что говорить: «Некромант Омен! Я передаю эту часть Ключа тебе…»
И я многозначительно посмотрел на орка. На мгновение я испугался, что боль притупила разум Шактара, и он начнет возражать. Но то ли орк все понял, то ли ему было слишком плохо, чтобы спорить. Он взял у меня из рук хрустальный полумесяц и, хрипло повторив сказанные мною слова, протянул его Омену.
Пальцы некроманта сомкнулись на заветной реликвии, и в ту же секунду его охватил огонь Всемогущего. Омен заорал от боли и шарахнулся назад, в ужасе глядя на свою превращавшуюся в пепел руку.
– Что ты сделал со мной?! – в ярости вскричал он и взмахнул фестом. – Дум спиро сперо!
Из глума вырвался тугой скрученный поток серого дыма и ударил в меня. Но за мгновение до того, как заклятие некромага поразило свою цель, меня что-то оттолкнуло в сторону.
– Эрик!!
– Изгой! – донеслись до меня сквозь шум в ушах взволнованные крики друзей.
Меня придавила к земле какая-то тяжесть. Повернув голову, я увидел навалившегося на меня Шактара. Изо рта орка на подбородок стекала кровь.
– Зачем?.. – только и сумел выдохнуть я.
– Мне все равно конец… – криво усмехнулся орк, тяжело опускаясь на землю. – А ты должен добраться до Кана… Помоги… помоги мне… уйти.
– Эрик, освободи нас! – нетерпеливо потребовал Далар.
Но я, не слушая его, поднялся с земли и на нетвердых ногах приблизился к пеплу Омена. Порывшись в нем, я извлек свой трезубец и, перерезав им сковывающие мои руки черные путы, вернулся у Шактару.
– Хар… ар… таш[15]… – едва слышно прошептал он.
– Агхар ар таш, тор![16] – глухо повторил ритуальную фразу я и одним движением перерезал умирающему орку горло.
Оторвав кусок от рубашки, я прижал ее к стекающей из страшной раны крови и торжественно проговорил:
– Хаташ кне, хаташ, анагх так Тел Риза, ангхор орикс Шактар![17]
Аккуратно сложив обагренную в крови ткань, я убрал ее в карман штанов и подошел к друзьям. Когда Мисерикордия погибла, созданная ею черная «веревка» исчезла, но связывавшая их руки гадость орсов по-прежнему оставалась на месте. Как и сами неподвижно замершие вокруг нас орсы. Я опасливо покосился на чудовищ, но, убедившись, что они не выказывают никакого желания нападать, перевел взгляд на пленников Омена. Они были полностью свободны, но бежать не спешили. Наоборот, люди сбились в кучку и напуганно перешептывались, взирая на нас с друзьями с откровенным ужасом. Ирис и Табан сделали неуверенный шаг вперед, глядя то на меня, то на Ирато.
Я несколькими взмахами трезубца разрезал сковывавшую руки моих спутников черную массу, к счастью, к костяному лезвию трезубца она не липла.
– Ритуал Шактара должен был провести я! – глухо буркнул Далар, счищая с запястья остатки липкой массы.
– Он спас мне жизнь, – не глядя на него, проговорил я и обратился к северянам: – Вы свободны!
Ирис и ее брат бухнулись на колени. Мгновение помедлив, их примеру последовали и остальные.
– Адориа господарэ![18] – пронесся над толпой шорох их голосов.
О смысле их слов догадаться было нетрудно. Я хмыкнул. Ну да, их освободил я, а слава господаре.
Ирато выступила вперед и проникновенно заговорила на северном языке.
Дидра покопалась в прахе Омена и что-то из него достала.
– Держи и больше не теряй. – Мою щеку овеяло теплое дыхание изгойки, и ее ловкие пальчики повесили на мой пояс мешочек с частями Ключа.
Я машинально ощупал его ладонью и изумленно воззрился на Дидру.
– Как ты?.. – я бы мог поклясться, что, прежде чем отдать реликвии Омену, повесил мешочек с двумя оставшимися в нем алмазами себе на пояс, но он каким-то образом оказался у Дидры.
– Мастерство не пропьешь, – ухмыльнулась изгойка, пошевелив перед собой пальчиками.
До того как мы встретились, она промышляла кражами в воровской гильдии Алориэля. Никогда не считал себя ротозеем, но изгойка сработала виртуозно. Я снова ощупал пальцами мешочек, гладя через тонкую ткань характерные обводы хрустальных реликвий.
Ирато закончила говорить, и бывшие пленники Омена поднялись на ноги.
– Адориа господарэ! – с еще большим энтузиазмом проскандировали Ирис и Табал, и остальные подхватили их клич.
