Англичанин побарабанил пальцами по моему письменному столу, потом в сердцах шлепнул по нему ладонью. Впрочем, быстро успокоился и ответил на мои вопросы:
— Составили портрет по воспоминаниям той женщины. Пока опознать этих двоих, предположительно магов, не удалось. Либо гастролеры, либо были под личинами, либо вообще случайные люди без способностей.
— А призраков ты допросил? Они-то что говорят?
— Не поверишь, — хмыкнул некромант и сложил руки на груди: — Ни-че-го. Они ничего не видели и не помнят. По словам уборщицы и строителей, они пришли на работу, а потом вдруг осознали себя уже привидениями. Бездомные вообще двух слов связать не могут. Мол, пили водку, а потом открыли глаза уже будучи бестелесными. Так что здесь след теряется. А призвать тех, чьи останки мы нашли на болоте и в храме, вообще не удалось.
— Ну а хоть какая-то логика прослеживается? Для чего-то ведь всё это делается. Ну я не знаю… Призвать демонов. Открыть проход в другой мир. Стать владыками этого. Для чего все эти обряды-то? Ты ведь некромант, наверняка знаешь все эти ваши жуткие ритуалы. К тому же, как я поняла, тут разные способы убийств? В черте города остаются призраки, а за городом — ничего, души ушли окончательно.
— Мы ищем, — лаконично отозвался Мортем, кивнул и ушел, ставя точку в разговоре. Похоже, его сильно злило собственное бессилие и то, что он не успевает предотвратить, а лишь разгребает последствия.
Василий не любил моего третьего мужа, уважал за ум, да, но не любил. А потому просить домового приготовить в дорогу сухой паек, дабы подкормить вечно забывающего поесть ученого, я не стала. Прихватила с собой скатерть-самобранку. Виктор всё равно ничего не заметит и не поймет.
Мы с Теодором приехали на другой конец города, поднялись в квартиру, где я коротко представила мужчин:
— Виктор. Теодор.
Названные персонажи обменялись вежливым рукопожатием и просканировали друг друга неприязненными взглядами. Витя, как обычно, не заморачивался с внешним видом: легкая небритость, непричесанность, блеклые джинсы, рубашка с помятым воротничком. Теодор, в противовес — в идеально пошитом английском костюме, в начищенных туфлях, отглаженной рубашке и при галстуке.
— Арин, это твой будущий четвертый? — внезапно спросил Витя.
— Нет, — лучезарно улыбнулась я, мысленно скривившись. Они сговорились?! — Это мой британский коллега. Его пригласили поработать у нас по контракту.
— Я обо всем договорился, — тут же переключился на новую тему Витя. — Нас будут ждать. А пока — прошу вас! — И он потер руки.
— Виктор, без фанатизма! Ты мне обещал, — погрозила я пальцем и отправилась на кухню со скатертью-самобранкой.
Чем занимались мужчины те полчаса, пока я заполняла холодильник бывшего мужа едой, собирая ее с тарелок и подносов на волшебной скатерти и раскладывая в пластиковые лоточки, я не в курсе. Но один раз услышала возглас Вити и ругань по-французски Теодора. Чего это он? Стесняется нецензурно выражаться на родном языке? Закончив заботиться о пропитании хозяина квартиры, я убрала магический артефакт в сумку и пошла на голоса.
Мортем сидел возле стола, а к его запястьям, вискам и шее крепились провода, соединенные с каким-то прибором. Что-то новенькое, кстати, меня на этом агрегате еще не изучали.
— …Нет, Теодор, — самозабвенно вещал Виктор, сев на своего любимого конька. — Если напряжение в сети…
У-у-у, я даже дослушивать не стала, тихонечко развернулась и быстро сбежала обратно в кухню. К моему удивлению, господа испытатель и испытуемый не пришли ни через пятнадцать минут, ни через полчаса. Я начала волноваться. Как бы сумасбродный ученый не упокоил моего некроманта.
Прокралась на цыпочках и заглянула к ним. Хм.
Сидят за столом над бумагами и вполголоса что-то обсуждают. Причем Теодор явно соображает, о чем речь, более того, отвечает в тему, судя по тому, что Виктор его внимательно слушает, не исправляет и не вставляет язвительных шуточек.
Вот я что-то не поняла… Мортем разбирается в физике? Но главное то, что они забыли про меня.
В загородный филиал института мы выдвинулись в итоге через час. Я вела машину, мои спутники вдвоем загрузились на заднее сиденье и всю дорогу опять что-то обсуждали. Я даже не вслушивалась, но им явно было интересно.
Приехали, припарковались. Витя в своей обычной манере обо мне даже не вспомнил, а вот Мортем проявил галантность. Вот все же не отнимешь у него воспитания…
Дальше мы ходили по этажам научно-исследовательского института. Куда-то заглядывали, что-то осматривали, нам о чем-то рассказывали. А у меня началась мигрень. Поначалу я крепилась, массируя виски, потихоньку морщась и пытаясь саму себя зачаровать. Но отчего-то мне становилось все хуже и хуже. В какой-то момент у меня даже слезы на глазах выступили, а реальность вокруг подернулась дымкой.
— Арина, ты что-то чувствуешь? — подхватил меня Теодор, который все это время на меня обеспокоенно поглядывал, но вопросов не задавал.
— Голова-а-а, — тихонько простонала я. — Не могу больше. Положите меня куда-нибудь, а дальше сами.
