— Иии! — добавил Пауль.
И мы выпили, парни и нежить до дна, я всего несколько глотков. Потом меня усадили есть торт и конфеты, некроманты поцеловали в щеку на прощание и торопливо ушли. Правда, Норт, выходя, обернулся, взглянул на меня, довольную и с тортом, улыбнулся и посоветовал:
— Без мантии из этой комнаты не выходи. Платье отличное, но ты в нем слишком красивая.
И он тоже ушел, а я осталась, и цветы, и подарки, и духи, и невероятное, волшебное ощущение счастья. И торт был сказочный, нежный, шоколадный, со сливочным кремом и весь мой. Весь-весь, Гобби и Пауль от угощения отказались, и Гобби налил им еще супа из котелка.
А потом умертвие указало на мой браслет, отчетливо видимый через тонкое кружево рукава.
— Да, Норт вернул, сделав его подарком. — Я улыбнулась и прикоснулась к камням.
Гобби сходил в угол, там, где был шкаф с письменными принадлежностями, вернулся и написал: «Норт изменился».
Я кивнула.
«Повзрослел, — приписал зомби. А потом добавил: — Где ты была ночью?»
Настроение стремительно ринулось вниз. И дело не в ночи, дело в том, что мне сейчас следовало пойти и сказать ректору свой ответ. Естественно отрицательный.
— Иии? — встревоженно спросил Пауль.
А потом я вспомнила, что паучок в кабинет ректора входил спокойно и значит.
— Пауль, ты сможешь отнести записку лорду Гаэр-ашу?
— И, — согласился он.
Я встала, взяла перо и лист бумаги, отодвинула тарелку с недоеденным кусочком торта, на мгновение задумалась, а после решительно написала:
«Уважаемый лорд Гаэр-аш, ваше предложение весьма лестно для меня, особенно учитывая мое низкое происхождение, и я понимаю, как непросто вам было принять решение и снизойти до той, кто не равен вам ни по силе, ни по положению, ни по состоянию. Но внимательно все обдумав, я пришла к выводу, что ваше предложение в настоящий момент не соответствует моим жизненным планам и ожиданиям, а так же идет вразрез с моим намерением никогда не связывать себя узами брака. На основании вышеизложенного, я вынуждена ответить отказом на ваше в высшей степени лестное предложение.
Когда я закончила, на лицах Гобби и Пауля воцарилось потрясенно-удивленное выражение. У паучка и вовсе челюсть отвисла.
— Ошибок нет? — спросила у Гобби.
Умертвие отрицательно покачало головой.
— Пауль, отнеси, пожалуйста, — попросила я, сворачивая послание.
Исполнительный зомби осторожно взял и молнией метнулся к дверям, Гобби подошел, предупредительно открыл, повернулся ко мне и указал на одежду.
— Да, принеси мантию, пожалуйста, — попросила я.
Кивнув, он вышел, оставляя меня с тортом. Впрочем, есть уже не хотелось, я села на кровать, взяла подарок Дана, разорвала упаковку и, открыв духи, оставила по капельке на запястьях и за ушами, вдыхая потрясающий аромат. Мои вторые духи в жизни, первые подарил дядя Тадор…
И тут я словно воочию увидела строку в книге: «Эйш аггаран нуба», строку, которую я перевела как кровь влияющая. А потом вновь прокрутила в воспоминаниях тот случай с волчонком и… внезапно поняла — это было не просто влиянием! Привлечением, очарованием, притяжением, то есть все гораздо сложнее!
Нет, здесь что-то не так!
С моей кровью, с тем ритуалом, который я идентифицировала с собой. Не то! Я ошиблась! Я, а не Тадор, потому что Тадор был более чем доволен эффектом. Как я не поняла этого вчера? Вчера, когда была возможность прочесть и найти ответ. Зря поддалась эмоциям, очень зря. Я становлюсь как все некроманты — слишком эмоциональной, а это неправильно. Расчет, холодная логика — вот что отличает артефакторов, вот что требовалось мне вчера.
— Тьма! — ругательство глухо прозвучало в пустой комнате.
И я, притянув к себе коробку конфет от Эдвина, открыла ее, достала первую конфету, но не успела развернуть, как в двери постучали.
— Входи, Гобби, — расстроенно сказала я.
Дверь открылась, и вошел Рик. С цветами и моим старым плащом. Остановился на пороге, потрясенно разглядывая, и выдохнул:
— Какая же ты красивая!
Он вошел, вручил мне букет, наклонился, поцеловал и прошептал:
— С днем рождения, моя красавица.
