Губы еще помнили Чернобоговы поцелуи, и они не казались Ане мерзкими, даже наоборот, наверное, позови ее в ту минуту Трепетович, и она пошла бы за ним, забыв обо всем, даже о Димке. Хотя это она хватила, о Диме она не забыла бы никогда. А вот он про нее?
Аня вспомнила о таинственной женщине, взявшей трубку в их с Димой квартире, и сжалась от обиды и унижения. Да, она, конечно же, умерла. Погибла во время своего свадебного путешествия, но разве после этого они не перезванивались? Не встречались? Разве она не зачала от него ребенка, и теперь за ней не охотится сам Чернобог, о котором Димка, возможно, и не слышал никогда?
В этот момент Аня могла бы понять любого другого человека, любого другого мужика, догнавшего, что возлюбленную уже не вернешь, и желавшего найти ей замену. Все ведь живет, развивается, жизнь не стоит на месте, а он, молодой и привлекательный, остается один. Несправедливо!
Но Димка, Димка-то как раз знал, что она – Аня – ждет встречи с ним. Что она тратит огромные деньги, чтобы хотя бы набрать его номер и услышать пару фраз. Она же сама сказала ему, что взяла деньги у отца. Возможно, последние…
И тут Ане стало по-настоящему плохо. Ведь отец все время был с ней, а значит, он тоже умер. Должно быть, не пережил ее смерти, и вот теперь вынужден проводить целые дни в обществе старой собаки. Продолжая влачить свое существование, недоумевая, отчего его не навещают молодые подружки, почему перестали звонить друзья.
Должно быть, он живет с мыслью, что сделался непривлекательным и старым, разглядывает перед зеркалом свои морщины, вспоминая, каким был прежде, каждый день повязывает белый шарф, расчесывает длинные светлые волосы в наивной надежде повстречать однажды ту, единственную, с которой бы загорелось, зацвело в последний раз его сердце.
Такое любящее, такое огромное и нежное сердце. Аня знала, как умел любить ее отец – ловелас, бабник и вместе с тем самый лучший, самый нежный отец на земле. Как верно и преданно он мог любить. Просто так бывает иногда, несправедливо случается, что лучший в мире мужчина не может отыскать для себя лучшей женщины, женщины, достойной любви и верности. Верное сердце отца разорвалось, услышав о кончине дочери.
Если она уйдет к Димке, к неблагодарному, неверному мужу, отец останется ждать в паре остановок от ее дома, не понимая, куда делась его Анечка, последний и единственный друг.
Но потом Аня вернется в свой дом, к отцу, и тогда все встанет на свои места. Или не встанет и, не дождавшийся ее, отец придет к выводу о своей смерти и перевоплотится, начав новую жизнь.
Аня услышала шаги за спиной и, обернувшись, невольно вскрикнула. Перед ней стоял мужчина в полупальто, с длинными волосами. Точнее, она видела только силуэт, но и этого было достаточно.
«Это не Захарыч»! – мелькнуло в голове Ани, и тут же незнакомец, схватив ее за руку, резко притянул к себе, заткнув рот ладонью.
– Умоляю, не кричите, Анечка! – это я, Яша, вы еще помните меня? Кивните, если помните, и я немедленно отпущу вас.
Аня кивнула, и тотчас Яша разжал объятия.
– Аня, вы в опасности, умоляю, выслушайте меня. – Яша оглянулся на освещенные окна фирмы, точно опасался, что оттуда уже бегут к нему вездесущие охранники.
– Что случилось? – Аня никак не могла отдышаться.
– Нам стало известно, что «Навь» готовит массовое вторжение в мир людей. – Яша сел на валяющееся рядом бревно, принудив Аню занять место рядом с ним.
– А я тут при чем? – Аня не сводила глаз со светящихся окон. Захарыч мог появиться в любую минуту, и что, если тот застанет ее в обществе Якова? – Между прочим, у меня дома муж остался, мама, сестры, друзья, любимая работа. Мне теперь приходится выкладывать бешеные деньги, чтобы увидеть их, а ваши агенты не спешат выходить со мной на связь! Думаете, один раз дали денег, так теперь я буду работать на вас бесплатно? И вообще, что вам за дело, если мы получим возможность перебираться через Стикс бесплатно? Вы что, в доле и потеряете от этого? – последние слова она произнесла глухим шепотом. Еще не хватало, чтобы Захарыч услышал, что она работает на стратегического противника.
– Причем здесь «в доле»?!
Аня не могла различить в темноте выражение лица Якова, но отчего-то ей показалось, что агент «Яви» покраснел. – Вы представьте себе, что все покойники, все находящиеся здесь души вдруг ринутся в Мир Живых? Вы хотя бы отдаете себе отчет, сколько народу умирает в Питере каждый год? А за триста лет?
А ведь у вас здесь народ не подозревает не только, что он умер, но и то, что прошло время. И вот все они рванут домой, а домов нет, посносили городские власти, или там живут другие люди. Любимые женились вторично и неоднократно, дети выросли и состарились…
Всю эту компанию нужно где-то размещать, кормить… обеспечивать работой… это же нереально! Земля будет заполнена толпами идущих друг за другом людей, которых будет все больше и больше. Города станут напоминать банки с огурцами, люди будут теснить друг друга, вытаптывая посевы, требуя любви и понимания, своего места под солнцем, своей жизни и права на одиночество…
– Но, возможно, кто-то, не найдя своих близких, вернется обратно в «Мир Мертвых», это возможно, если границы будут сметены.
– Кто-то вернется, но поверьте мне, добровольно вернутся единицы. До сих пор Царство Мертвых держало свои позиции именно тем, что никто толком не знал, где находится. Но сейчас…
