Ходячие мертвецы. Вторжение

понял…

Он остановился.

Иеремия смотрел в зеркало.

– Ты понял – что?..

В ответ очень тихо прозвучало:

– Я понял, что теперь всем заправляет сатана.

Хриплый голос, скованный страхом, был фактически шепотом.

– И мы были в аду, – Риз тихонько вздрогнул. – Я понял: то, что сейчас с нами, это жизнь после смерти.

Он закрыл глаза:

– Это ад, а никто даже не заметил, как все поменялось.

На другой стороне сиденья Стивен Пэмбри замер, готовясь к неизбежному эмоциональному взрыву со стороны водителя, но все, что он слышал от человека впереди, – это ряд низких звуков с придыханием. Сначала Стивен думал, что проповедник задыхается от возмущения и, возможно, близок к остановке сердца или апоплексическому удару. Озноб пополз по рукам и ногам Стивена, холодный ужас сковал его горло, когда он в смятении осознал, что эти пыхтящие, свистящие звуки – зарождающийся смех.

Иеремия смеялся.

Сначала проповедник запрокинул голову и издал сдавленный смешок, который затем перешел в содрогания всего тела и гогот такой силы, что тот заставил обоих молодых людей откинуться назад. А смех все продолжался. Проповедник тряс головой в безудержном веселье, хлопал ладонями по рулевому колесу, гудел, хохотал и фыркал с величайшим остервенением, будто он только что услышал самую смешную шутку из всех, которые можно только представить. Он начал складываться пополам в приступе неконтролируемой истерики, когда услышал шум и поднял глаза. Двое мужчин позади него закричали: фары «кадиллака» высветили на дороге впереди батальон фигур в лохмотьях, бредущих прямо по ходу движения. Иеремия пытался объехать их, но автомобиль двигался слишком быстро, а количество ходячих впереди было слишком велико.

Любой, кто вреза?лся в ходячего мертвеца на движущемся транспорте, скажет вам, что худшее во всем этом – звук. Нельзя отрицать, что быть свидетелем такого ужасного зрелища не слишком приятно, и зловоние, которое охватывает ваш автомобиль, невыносимо, но именно шум остается потом в памяти – серия «склизких», хрумкающих звуков, напоминающих глухой «тюк» топора, которым рубят волокна гниющего, изъеденного термитами дерева. Кошмарная симфония продолжается, по мере того как мертвец оказывается на земле, под рамой и колесами – быстрая серия глухих щелчков и хлопков сопровождает процесс раздавливания мертвых органов и полостей, кости превращаются в щепки, черепа лопаются и расплющиваются в лепешку. На этом мучительному путешествию каждого монстра приходит милосердный финал.

Именно этот адский звук – первое, что заметили двое молодых людей на пассажирском сиденье помятого «Кадиллака Эскалейд» последней модели. Оба, и Стивен Пэмбри, и Риз Ли Хоторн, испустили вопли шока и отвращения, намертво вцепившись в заднее сиденье, в то время как внедорожник взбрыкивал, дрожал и шел юзом по скользкой щебенке. Большинство ничего не подозревающих кадавров разлетелись, как костяшки домино, измельчаемые тремя тоннами несущегося металла из Детройта. Некоторые куски плоти и выступающие суставы бились о капот, оставляя склизкие следы прогорклой крови и лимфы, будто по лобовому стеклу проползла пиявка-мутант. Некоторые из частей тел взмывали в воздух, вращаясь, и летели по дуге в ночном небе.

Проповедник был сгорблен и молчалив, его челюсти сжались, глаза сфокусировались на дороге. Его мускулистые руки сражались с рулевым колесом в попытке не дать массивному автомобилю пойти юзом. Двигатель вопил и ревел, реагируя на ослабление тяги, а визг гигантских радиальных шин добавлялся к этой какофонии. Иеремия резко крутил руль в сторону заноса, чтобы не потерять контроль над ходом машины, когда заметил, что нечто застряло в дыре, которая зияла в стекле на его стороне. Отделенная от тела ходячего голова с дробно, глухо постукивающими челюстями была поймана зазубренной стеклянной пастью в каких-то дюймах от левого уха проповедника. Теперь она вращалась и скрежетала почерневшими резцами, уставившись на Иеремию серебристыми люминесцентными глазами. Вид головы оказался настолько неприятен, ужасен и в то же время сюрреалистичен – скрипучие челюсти щелкали так, будто это была сбежавшая от чревовещателя пустая кукла, – что проповедник испустил еще один невольный смешок, но на этот раз он звучал злее, «темнее», острее, оттененный безумием.

Иеремия отшатнулся от окна и в этот же момент увидел, что «оживший» череп был оторван от корпуса при столкновении с внедорожником, и теперь его владелец, до сих пор не поврежденный, продолжает брести в поисках живой плоти по пути пожирания, поглощения, истощения… и никогда не находя насыщения.

– БЕРЕГИСЬ!

Крик взвился из мерцающей темноты на заднем сиденье, и, пребывая в крайнем возбуждении, Иеремия не смог понять, кто вопит – Стивен или Риз. К тому же повод для восклицания неочевиден. Проповедник совершил серьезную ошибку, неправильно истолковав смысл крика. В ту долю секунды, пока его рука, метнувшись к пассажирскому сиденью, рылась среди карт, конфетных оберток, бечевки и инструментов, лихорадочно пытаясь нащупать 9- миллиметровый «глок», он предполагал, что вопль предупреждал о щелкающих челюстях оторванной головы.