Пожилая дама положила руку на образок, приколотый к ее платью.
Фон Намцен, видя, что общее внимание приковано к нему, перевел дух и остановил взор на портрете покойного князя.
— Инкуб же затем является ночью к смертной женщине, соединяется с нею, оплодотворяет ее похищенным семенем и таким образом производит свое дьявольское отродье.
Лейтенант Дандис, очень молодой и скорее всего принадлежавший к пресвитерианской церкви, выглядел так, точно его душил собственный галстук. Другие мужчины, с более или менее красными лицами, делали вид, что обсуждаемый предмет хорошо им знаком и они не находят тут ничего удивительного. Старая княгиня, задумчиво посмотрев на невестку, перевела взгляд на портрет сына, как бы безмолвно беседуя с ним.
— О-о! — Молодая княгиня прикрылась веером, который имела при себе, несмотря на домашний характер вечера. Голубые глаза, глядящие поверх веера, очаровательно моргнули, обратившись на Грея. — Вы в самом деле думаете, лорд Джон, — грудь княгини взволнованно колыхнулась, — что подобное существо бродит где-то поблизости?
Грей, не поколебленный ни глазами, ни грудью и хорошо понимающий, что этот вопрос продиктован скорее любопытством, нежели страхом, тем не менее ответил с улыбкой здравомыслящего англичанина:
— Нет, не думаю.
Ветер, словно в ответ на это еретическое замечание, налетел на замок, затряс ставнями и завыл в трубе. Вслед за этим на кровлю обрушился град, сделав разговоры на какое-то время невозможными.
Все застыли на своих местах, прислушиваясь к реву стихии. Стефан, глядя на Грея, приподнял подбородок и улыбнулся интимно, как будто ему одному. Грей улыбнулся в ответ и отвел глаза — как раз вовремя, чтобы увидеть, как в камин из дымовой трубы с визгом свалилось что-то черное.
Женщины тут же подхватили визг — и лейтенант Дандис, кажется, тоже, хотя в этом Грей поклясться не мог.
Упавшее существо билось в пламени, наполняя комнату запахом паленой кожи. Грей инстинктивно схватил кочергу и выгреб его из огня на каменный под очага, где оно продолжало корчиться, издавая пронзительные вопли.
Подоспевший Стефан наступил на него сапогом, положив конец жуткому зрелищу.
— Летучая мышь, — произнес он спокойно. — Уберите ее.
Лакей, к которому относилось это распоряжение, подхватил обугленное тельце салфеткой, положил на поднос и вынес. Грей невольно представил себе, как эту дичь подадут утром на завтрак с гарниром из слив.
Воцарившееся молчание прервал бой часов, от которого все подскочили и разразились нервным смехом.
Дамы удалились. Мужчины проводили их, поднявшись с мест, и провели ешс некоторое время за вином и ликерами. Грей не особенно удивился, увидев рядом с собой сэра Питера.
— На два слова, майор.
— Разумеется, сэр.
К этому времени все беседовали в основном по двое или по трое, поэтому они тоже отошли в сторону, делая вид, что рассматривают статуэтку Эроса на одном из столов.
— Утром вы, полагаю, повезете тело в Пятьдесят второй полк? — Все британские офицеры, взглянув на рядового Боджера, заявили, что он не из числа их людей — стало быть, он служил под началом полковника Рюйсдейла, ставшего лагерем по ту сторону Гундвица. — Французы что-то замышляют, это ясно, — продолжал сэр Питер, не дожидаясь кивка Грея и рассеянно трогая статуэтку. — Нынче я получил рапорт от разведчика — у них наблюдается большое движение. Они готовятся выступать, но мы не знаем пока, ни куда, ни в какое время. Я чувствовал бы себя намного лучше, если бы Рюсдейл отрядил чуть больше солдат для обороны Ашенвальдского моста — так, на всякий случай.
— Понимаю. Вы хотите, чтобы я доставил полковнику Рюсдейлу пакет соответствующего содержания.
Сэр Питер состроил гримасу.
— Пакет я уже отправил, но было бы неплохо, если б вы упомянули, что фон Намцен желает того же.
Грей неопределенно промычал что-то в ответ. Все знали, что сэр Питер и Рюсдейл недолюбливают друг друга — возможно, к предложению немецкого союзника полковник отнесется более благосклонно.
— Я скажу об этом капитану фон Намцену — он, думаю, возражать не станет. — Грей хотел отойти, но сэр Питер медлил, давая понять, что это еще не все. — Сэр?
Сэр Питер еще больше понизил голос.
— Возможно, княгиню следовало бы предупредить… осторожно, не вызывая излишней тревоги… что французы все-таки могу двинуться через долину. — Опустив руку на голову Эроса, он окинул взглядом комнату, полную других дорогостоящих редкостей. — Быть может, она захочет увезти свою семью в безопасное место. И припрятать кое-что из вещей. Кому нужно, чтобы вот это украшало стол французского генерала, верно?
«Это» было черепом громадного медведя — ископаемого пещерного зверя, как объяснила своим постояльцам княгиня, — стоявшим на покрытом скатертью столике. Череп покрывала золотая чеканка, вдоль морды и вокруг глазниц были вставлены полудрагоценные камни. Настоящая диковинка.
