– Нужно написать Олтерну, – первым нарушил молчание Наерс, – определенно он тоже захочет принять участие в обсуждении.
– Напиши, – откликнулся Змей, поворачиваясь к присутствующим, – у кого есть соображения, как помочь Гартлибу?
– У меня, – невозмутимо сообщила Тэйна, – нужно подсунуть им в горничные сестру Тишины.
– А как это проделать? – засомневался Наерс и натолкнулся на ее торжествующий взгляд.
– Я знаю. Совершенно случайно подслушала один разговор… но тогда не поняла, насколько он важный. Сейчас придет матушка, и расскажу… и уберите от меня эти грибы, что у вас, ничего другого нету, что ли?
Тмирна пришла почти одновременно с Олтерном, но сначала пошла обнимать своих сестер, и первым письмо читал советник, сосредоточенно хмурясь и обдумывая каждую фразу.
– Ваши родичи не получали известия? – передав письмо настоятельнице, осведомился он у Змея.
– Нет, я послал туда одного из своих людей, и он следит за пирамидкой, – суховато пояснил герцог Тегрийский.
– Дагорд, извини. – Олтерн сразу понял, почему обижается преданный друг. – Я собрал за это время все, что говорили о Гартлибе люди, жившие рядом с ним все эти годы. И эти отзывы крайне противоречивы… одни считают его честным и надежным воином, другие – подхалимом и шпионом ведьмы, некоторые – жестоким и бездушным палачом. Мне очень редко приходилось встречать людей, о которых товарищи говорили бы так плохо… тех, кто его хвалил, в несколько раз меньше.
– Она очень постаралась, та гадина, – с неожиданной для всех ненавистью процедила вдруг Лэни, – так хорошо сумела всех запутать, что даже я почти поверила.
– Не нужно, родная, – мгновенно спрятал ее в объятиях Змей, – все давно в прошлом.
– Прости… я всегда буду помнить, кому она хотела сделать больно, когда издевалась над ним… – глухо пробормотала тихоня.
– Лучше вспомни, кто сделал больно ей за все ее пакости, – сердито отозвалась Тэйна, сочувственно посматривая на сестру, и повернулась к Тмирне: – Матушка! Ты догадалась, о ком речь в этом письме?
– Думаю, да, – хмуро кивнула Тмирна, – Мальяра ле Антремо, баронесса, двадцать девять лет. В монастырь пришла в пятнадцать. Ее брат после гибели родителей спустил все деньги, в том числе и приданое сестры, и нашел ей выгодного жениха, пятидесятилетнего владельца ювелирной мастерской. Мальяра сбежала… она училась на болтушку, но не проходила испытаний, в двадцать лет встретила молодого торемца и вышла замуж. Он увез ее в ханство, и с тех пор никаких вестей я не имею. Пыталась разузнать через знакомых, но все, что они выяснили, очень печально. Муж Малихи, так назвали Мальяру в семье, погиб в горах через год, ездил за товаром. Его родители решили отдать невестку одному из старших сыновей второй женой, закон там такое разрешает, если у вдовы нет детей. Но она и от них сбежала. А через два месяца вернулась с младенцем и получила официальный статус вдовы. Но в доме родичей не осталась, куда-то ушла. Вот на этом ее следы потерялись. Но ее ребенку должно быть в таком случае не менее восьми лет, а Гарт пишет – шесть или семь.
– Мы все знаем, что в определении возраста детей легко ошибиться, – тихо сказала вдруг Энройза, – я ее знала, могу сходить, проверить.
– Но, Рози… – мигом встревожился Геверт, – ты ведь совершенно не похожа на торемку! Лучше дать ее портрет разведчикам, пусть проверят.
– Не успеют, – твердо заявила Тэйна и сообщила пристально уставившейся на нее матушке: – Тот самый Тейлах усиленно ищет именно эту вдову. Дал приказ старшине посредников нанять ее горничной и пообещал его утопить, если женщину кто-то перехватит.
– Я один что-то недопонял про ребенка? – с сомнением произнес Арвельд.
– Нет, – отозвался Геверт, – мне тоже интересно.
– Вот и родичи ее мужа не сразу поверили, утверждали, что не была она в тяжести, когда убежала, – задумчиво сообщила Тмирна, – даже к старейшине села ходили, у них это вроде судей. Но Малиха привела свидетельницу своих слов, немолодую травницу, которая помогала при родах. Та и заявила, что ребенок родился раньше времени и был очень маленьким. Ну а про то, что одежда у женщин там просторная и можно долго ничего не замечать, старейшина и сам знал. А родичам было намного выгоднее объявить, будто женщина не беременна, и оставить ее в семье, чем признать свободной вдовой. А поскольку там закон таких вдов защищает, поверили Мальяре. Тем более, ее сын оказался сероглазым, и украсть или купить такого ребенка там не у кого. Но есть один вопрос… и ответ может дать только она.
– Гарт пишет, она дралась с его людьми, – нахмурившись, произнес Арвельд. – Определенно это была необычная схватка, раз он обратил внимание и сделал такие выводы. Я же был с ним в крепости и знаю, беглые мятежники нередко нападали на женщин, хоть и досадно это сейчас признавать. Но сказать хочу другое, возможно, этот Тейлах откуда-то узнал, что она – сестра Тишины? И подбирается именно к монастырю?
– А может, просто его господину нужны служанки, из которых можно сделать телохранителей? Или они где-то встречались и она его тоже побила, а теперь он хочет отомстить? – начала перечислять возможные причины Лэни. – Ну а может, таинственный господин о ней даже не подозревает, а нужна она самому Тейлаху?
– Догадок может быть очень много, – кивнула Тмирна, – и истину так не найдешь. Потому мы и не высказываем предположений, они чаще всего неверны. Но Гарту я очень благодарна за то, что в такой момент написал не о своих трудностях, а предупредил меня. Сейчас я ухожу домой, готовиться. В Шархем пойду сама, с кем-нибудь из сестер. Тэйна, ты больше никуда не ходи, а вот разведчиков предупредите, чтобы мне помогали.
