Не должен реагировать на столь грубые подколки и провокации.
Давыдов направился к душевым, не обращая внимания на ругательства корсаров, когда Рэм Горюнов все же не выдержал. Он, может, и не трогал этого хлюпика. Тот сам на него наскочил, а Рэм неосторожно задел его, пытаясь отстраниться. Может, и так. А может, он и пихнул его в сторону, чтобы под ногами не путался. Но хлюпик с деланым воплем и проклятиями отлетел в сторону и плюхнулся на задницу.
– Ты чего, раб, на свободных людей руку поднимаешь?! – взревел крепкого телосложения корсар с красным, словно ошпаренным кипятком лицом.
Пираты двинулись на Горюнова. Из душевых появилось еще четверо бойцов, которые словно поджидали развития событий в засаде.
Казалось, драки не избежать. «Донники» радостно заулыбались. Чему быть, того не миновать. Значит, можно наконец-то оторваться за все унижения и оскорбления.
– Стоять! – рявкнул Илья. Вмешаться в ситуацию надо было незамедлительно, пока она не стала неуправляемой. – Вы чего, придурки Пустоты, хотите с капитаном Вульфаром по душам поговорить. Думаете, он обрадуется, что из-за одного говноеда он потеряет работоспособный корабль и половину экипажа?
Эти слова мигом остудили горячие головы корсаров. Они осадили назад и замерли. Только хлюпик сидел на заднице и жалобно бормотал что-то себе под нос. Судя по его оскорбленному виду, ему не понравилось, что его назвали говноедом.
Илья сжал маар в футляре, висящий на шее, и продолжил:
– Клянусь. Если одна из вас, гнид, дернется в нашу сторону и рот свой поганый раскроет, то мы тут устроим маленький локальный апокалипсис. Корабль, может, и уцелеет, но вам от этого будет не жарко и не холодно. Вас просто разнесет на атомы. Мы не идиоты, мы себя подрывать не будем. Мы просто выпарим маар возле ваших кают, чтобы вы насладились общением с Творцом в тот же день.
Илья обвел взглядом притихших корсаров.
– Есть какие вопросы и предложения? Тогда давайте сделаем вид, что мы живем в разных реальностях. Вы для нас не существуете, мы для вас. И все будет чинно, мирно, благородно. Уяснили, хорьки Пустоты? Если в ваши головы что-то попало из сказанного мной и улеглось, достаточно кивнуть.
Корсары закивали один за другим. Один так яростно затряс башкой, что Илья испугался, что она сейчас отвалится, а их потом обвинят в членовредительстве.
– Если вы такие умные, и все всосали, тогда освободите дорогу!
Корсары послушались и расступились.
Только хлюпик на полу продолжал скулить, не веря в увиденное. Грозные рыцари Пустоты спасовали перед горсткой каторжан. Только какие они, к чертям, рыцари. Они способны только грабить и убивать, брать крепости с наскока, пока защитники не успели опомниться и дать достойный отпор. Если же они сталкивались с сильным противником, то прогибались и отступали в сторону. Собравшись вместе, они представляли собой силу, но поодиночке никто не рвался в герои.
– Спасибо, Давыдов. Ты настоящий мужик. Не знаю, что на меня нашло, – сказал Рэм Горюнов, когда они вошли в душевой сектор. – Слишком много времени на Дне провел. Совсем растерял себя.
– Ничего. Ты себя еще найдешь. Главное, чтобы за твои ошибки другие не расплачивались, – ответил Илья.
После этого происшествия корсары остыли и больше до «донников» не докапывались. Но мира на корабле не наступило. Злые колючие взгляды чувствовались отовсюду. И Илья понимал, что пираты затаились, ждут только возможности свести счеты.
Глава 10. Игры втёмную
Первые пропавшие появились на четвертый день путешествия по корабельному времени. Двое «донников», друзья – не разлей вода, свои в доску парни, отправились в тренажерный зал, расположенный на шестой палубе, убить время, и не вернулись.
В «Веселой каюте», несмотря на столь многообещающее название, со временем становилось все скучнее и скучнее. Никаких тебе развлечений, никакого галовидения или даже приличного чтива, способного заставить забыть о медленно тянущихся минутах и часах. Ребятам удалось где-то раздобыть несколько игральных колод, и они ожесточенно резались в карты с утра до вечера. Ваня Темник даже организовал турнир, расписал на клочке бумаги его правила, и сам себя назначил верховным судьей, что позволяло ему откровенно жулить и покрывать своих корешей. В конце концов, остальные «донники» подняли бунт и сместили Темника, и турнир продолжился с новым воодушевлением.
На фоне этого исчезновение двух «донников» прошло незамеченным. Их звали Степан Мотор и Фил Стволов. Они мало с кем общались, и всем было, по сути, на них наплевать, поэтому никто не стал бить в набат, никто не задался вопросом, почему двое каторжан не вернулись после отбоя.
Но Илье эта история не понравилась. Он насторожился и потребовал от Сервина Тулха усилить наблюдение за капитанской рубкой. Если в исчезновении «донников» хоть косвенным образом виновен капитан, то он рано или поздно выдаст себя.
Но Вульфар вел себя так, словно ничего не происходило. Целыми днями он просиживал в капитанском кресле, разглядывал космические пейзажи, изучал информационные сводки и просматривал политические новости, которые стекались к нему со всех планет обитаемого космоса.
В целом ничего подозрительного, вполне нормальное поведение для капитана пиратов. Только вот слишком уж он был спокоен, имея столь ценный груз на борту, и часовую бомбу, которая может уничтожить всю добычу в считанные секунды вместе с кораблем и всем экипажем. Такое чувство, что этот хитрый
