Магазин игрушек был, пожалуй, самым чудесным местом в мире. И Кейрен заглядывал в него каждые выходные. И да, он мог бы приобрести деревянную лошадку на палочке или даже с полдюжины оловянных солдатиков в форме королевской гвардии. Или механическую обезьяну… позолоченную трубу… барабан…
…деньги копились, и возможности Кейрена росли.
А старик встречал его, как старого друга, кивал с порога и отворачивался. Он знал, что и в этот раз Кейрен ничего не купит, что он пришел лишь для того, чтобы убедиться: его замок на месте.
Огромный.
Он занимал целый стол. И короны угловых башен поднимались к потолку. Повисал на цепях подъемный мост. Вращался на крыше дома крохотный, с ноготь мизинца, флюгер, свисали со стен нарядные стяги. И во дворе рыцарская конница готовилась к выезду. Сиял доспех. И пики были остры…
Кейрен не смел прикасаться к стенам, сложенным из настоящего камня, или тревожить рыцарей, он садился перед замком и смотрел. А в воображении его гремели битвы.
Замок стоил почти сорок фунтов. У отца деньги были, но Кейрен точно знал – просить бесполезно. И собирал, долго собирал, складывая купюру к купюре, пересчитывая их, пряча под матрасом. В школе не воровали, но чем ближе оказывалась мечта, тем сильнее становился страх.
И однажды Кейрен осознал, что у него получилось.
Сорок фунтов.
Целое состояние в мятых купюрах с изображением Короля. Кейрен знал каждую из них, по запаху, по шершавой бумаге, по нюансам цвета и характерному лоску. Он пересчитывал их много раз, представляя, как это будет…
…он выйдет из дома. И пройдет по парку, остановится у лотка с засахаренными орешками, но ничего не купит, просто немного постоит, преодолевая искушение.
В парке множество торговцев.
И Кейрен снова и снова будет сдерживать себя, напоминая об истинной цели. Его замок ждет его. И Кейрен, выбравшись из парка, поднимется вверх по Железной улочке до самого перекрестка и привычно кивнет скрипучей вывеске. С прошлого раза та немного побледнеет, а может, напротив, будет сиять яркой новой краской. Кейрен толкнет тугую дверь. Звякнет колокольчик, пробуждая ото сна старика. А ворон на его плече расправит крылья и скажет:
– Пр-р-ривет!
– Доброго дня, – ответит ему Кейрен и, поклонившись, – он умеет быть вежливым, – решительно подойдет к прилавку. Он вытащит стопку купюр и, положив перед стариком, попросит: – Упакуйте мне замок, пожалуйста…
Его доставят в городской дом. И каникулы Кейрена перестанут быть скучны…
– Тебя в парке выпотрошили? – спросила Таннис, когда он замолчал.
Кейрен кивнул.
Выпотрошили. Хорошее слово. Но не было девочки, которая просила о помощи. Просто перед Кейреном вдруг появился высокий парень в рваной рубашке и, положив руку на плечо, велел:
– Идем со мной.
А лавочник, торговавший глиняными свистульками, отвернулся. Потом, позже, он говорил, что ничего-то не видел. Мальчишки? Да мало ли в парке мальчишек. Драка?
Так они всегда дерутся.
Вначале Кейрену показалось, что оборванец обознался, или шутит, или… что угодно, но… Кейрен попытался вывернуться из цепких его пальцев.
– Отпусти, – попросил он.
– Ага… счас все брошу, – заржал тот, выкручивая руку.
А за спиной Кейрена появился еще один, повыше первого, и велел сиплым голосом:
– Монету гони.
– Ты не отдал. – Таннис зло ударила по одеялу, и то едва не сорвалось с крюков. – Ты ж не отдал, правильно?
– Попытался не отдать.
– Сколько их было?
– Пятеро.
С двумя Кейрен справился бы. Он научился драться, но… пятеро – слишком много. А он все равно дрался. Отбивался. Молча. С непривычной, несвойственной ему прежде яростью. И боль, которая всегда пугала, перестала что-то значить. Кейрен помнил, как упал и как его пинали, а он пытался подняться. Но кто-то на руку наступил, и раздался хруст, боль же сделалась вовсе невыносимой.
Кажется, тогда он закричал.
И все равно встал.
