– Именно мисс Уорд приходила с протестом, грозилась из шефа все дерьмо вытряхнуть. Не было тогда еще никакого такси, фирма свежая.
– Женское такси, в принципе, дело хорошее… – протянул Вик задумчиво. – С точки зрения профилактики.
– Кто бы спорил… Ну что, начальник, надо двигать к Кеслеру домой и переворачивать все вверх дном. Вдруг отыщется зацепка?
– Наши уже там. Слегка задержимся, беды не будет. Давай подумаем, что мы тут видим странного, кроме самого факта расстрела. – Вик кивнул под ноги.
Лора слегка поежилась: ее туфля была совсем рядом с меловым контуром на тротуаре.
– Стрелок не дождался приезда мисс Уорд. Либо не мог, либо она его не интересовала.
– И секретаршу он не тронул, – добавил Вик. – Хотя в окно диспетчера весьма красноречиво запулил. Демонстративно запулил, я сказал бы. Секретарша – черт с ней. В первую очередь меня интересует мисс Уорд. Очень интересует.
Лора насмешливо покосилась на Вика.
– Хочешь спросить, как она умудрилась довести мужика?.. Да ей это раз плюнуть, она вас в принципе за людей не держит. Так, самоходные фаллоимитаторы. Ей волю дай, она вам запретит женщинам двери открывать. Я уж молчу про стул подвинуть…
– Насколько Кеслер мужик, еще вопрос, – заявил Вик.
Лора несколько раз моргнула, и Вик обратил внимание, какие у нее длинные и пушистые ресницы. А раньше в упор смотрел – не видел. Интересно действует на отдельных мужчин феминистка и защитница прав убогих мисс Уорд.
– Взбесился на почве импотенции? – несмело подала версию Лора.
Вик пожал плечами. Он просто сказал первое, что на ум пришло. Что они раньше видали в своем «отделе убийств»: на почве ревности, на почве жадности… Чаще всего на почве бедности и сопутствующего алкоголизма. Ну, для разнообразия – на почве наркомании.
На редкость скучно им тут жилось до сегодняшнего дня.
Скучно и комфортно.
И вот нате вам! Прогресс, мать его, не стоит на месте.
– А я вас знаю, – сказала мисс Беверли Уорд.
Она сидела, тяжело опершись на свой президентский стол, занявший почти весь тесный кабинетик. Курила сигарету без фильтра и по-прежнему глядела на Вика так, словно именно он принес с собой беду.
«Каменная баба, – подумал Вик, – я такую в телевизоре видел. Широкая, да, но не рыхлая, прикоснись – уткнешься в твердое. Некоторым очень даже нравится. Мисс Уорд могла быть по-своему привлекательной, но… не хочет?»
– Вы же тот самый Виктор Рейнхарт, который…
– Я просто случайно проходил мимо, – перебил Вик.
– Вы даже не знаете, о чем я.
– Ну, значит, я случайно оказался на другом конце города.
– А то?.. – спросила мисс Уорд, недобро щуря глаза.
– А то пришлось бы вмешаться, – ответил Вик по возможности миролюбиво. Каменная баба вызывала у него неуправляемое желание разозлить ее как следует. – Извините, я и правда не знаю, о чем вы, мисс. Если позволите, сначала я спрошу – у нас мало времени… Кеслер. Почему он это сделал?
Мисс Уорд глубоко затянулась и раздавила окурок в пепельнице.
– У Джонни была очень непростая жизнь, – сказала она, глядя в стол.
Вик слегка обалдел от такого начала. Он ждал чего угодно, например, типичного «черт его знает», только не рассказа о нелегкой жизни убийцы. Занятные, однако, люди эти феминистки. Совсем у тетки мозги наперекосяк.
– Трудно ему приходилось. С юных лет каждый божий день его шпыняли. Чтобы этому противостоять, нужна внутренняя сила, уверенность в своей правоте. Джонни был слишком мягок. Я учила его быть сильным…
«Научила на свою голову», – подумал Вик.
– Еще подростком я сама прошла через нечто подобное. Было очень нелегко, но однажды я решила – хватит! Главное, мистер Рейнхарт, принять решение, набраться смелости и совершить поступок. И тогда вы увидите, как все вокруг меняется. Я поняла: человеку, личности, должно быть абсолютно наплевать, что о нем думают окружающие. Иначе ты личностью просто не станешь, так и проживешь до старости неудачником. В десятом классе я взяла и демонстративно перестала брить ноги. И все. Через год я уже была феминисткой и лесбиянкой…
Мисс Уорд наконец-то подняла глаза на Вика и заглянула ему прямо в душу: понимает этот тупой коп, о чем она, нет?
Блин, подумал Вик, стискивая зубы, чтобы не расхохотаться, какое счастье, что Лора осталась внизу, она бы сейчас под стол упала. С ней бы истерика сделалась. Не потому что смешно – просто от осознания идиотизма происходящего. Лора молодая еще. Я-то всякое видал. Я самого Апача допрашивал, от которого следователь убежал в слезах. У меня на морде ни один мускул не дрогнет.
– Кеслер принял решение?.. – осторожно спросил Вик.
