– Уйти сейчас. Я в любой момент могу забрать у шефа свою долю от всех операций, в которых участвовал, купить квартирку где-нибудь в Новосибирске и спокойно жить, как нормальный человек. Только знаете, что будет дальше? Я не смогу сбежать от Зоны. Ко мне придут вербовщики из такой же корпорации и предложат стать их частным сталкером. И я соглашусь. Потому что…
– Вы принадлежите Зоне, – закончил за Романа Грэй.
– Верно. Так что лучше я буду работать на «Декартовы координаты» и открывать людям тайны Зоны, чем просто таскать артефакты для какого-нибудь «Wonder Tech».
Мужчины замолчали. Барнс, видимо, обдумывал сказанное Нестеровым.
– Ладно. – Свистунов хлопнул в ладоши и, слегка наклонившись вперед, взялся за гитарный гриф. – Начинаем наш концерт по заявкам. Для начала «Алые паруса» Владимира Ланцберга.
Гольф перебрал струны и начал играть. Негромкая музыка мешалась с треском костра и стуком дождя по подоконнику, создавая атмосферу уюта. Сталкер закрыл глаза и негромко запел старую песню, ставшую неофициальным гимном подчиненных Декарта.
– Ребята, надо верить в чудеса…
– Когда-нибудь весенним утром ранним, – подхватил Роман, глядя из-под полуопущенных век на огонь.
– Над океаном алые взметнутся паруса, – присоединилась к молодым людям Анна.
– И скрипка пропоет над океаном, – неожиданно с улыбкой продолжил Лавров, а следом за ним, правда, не очень попадая в ритм, Барнс:
– Над океаном алые взметнутся паруса, и скрипка пропоет над океаном.
Над городом бушевала гроза, ветер снаружи шумел кронами деревьев, а Роман глядел на отсветы костра, пляшущие на потолке, и думал о том, что готов просидеть так всю свою жизнь…
Резкий звук заставил Нестерова распахнуть глаза и, моргая, сесть на кровати.
– Внимание всему личному составу…
Длинное помещение казармы заливал мигающий свет красных аварийных ламп. В коридоре оглушительно ревели сирены. Роман потер переносицу, пытаясь сосредоточиться и понять, где находится.
– Внимание всему личному составу! – снова загремело из динамиков зацикленное сообщение. – Немедленно привести базу в состояние полной боевой готовности! Всем занять места согласно боевому расписанию. Уровень тревоги – красный! Это не учения! Повторяю: это не учения!
Нестеров моргнул, а затем, откинув одеяло, соскочил на пол и принялся натягивать камуфлированные брюки. Вокруг становилось все громче раздраженное ворчание разбуженных солдат. С верхней койки свесился Павел.
– С добрым утром, братец, – усмехнулся он, спрыгивая. – Я так понимаю, министр решил устроить очередную внеплановую проверку?
Роман застегнул куртку и обернулся к младшему брату. Обоим Нестеровым было по двадцать два года, и вся разница заключалась лишь в пятидесяти восьми секундах. А еще в том, что, в отличие от старшего брата, решившего делать карьеру в армии, Павел уже успел окончить университет.
– Да я бы этому министру… – пробормотал Роман, завязывая шнурки на ботинках.
– Вы нарушаете субординацию, сержант, – усмехнулся Павел, застегивая ремень.
Сирены продолжали выть. Нестеров опустил на голову кепи и, распрямившись, откашлялся.
– Отря-ад, слушай мою кома-анду! – проревел молодой офицер, раскрывая двери казармы. – За-а мной! Бе-егом!
Нестеров на секунду замер на пороге, а затем, махнув подчиненным рукой, присоединился к общему потоку фигур в камуфляже, мчащихся в одну сторону. Коридор через каждые несколько метров озаряли вспышки аварийных ламп. Сюрреализма добавлял и абсолютно безынтонационный голос, звучащий из динамиков и почти тонущий в вопросах поднятых по тревоге солдат.
Поравнявшись возле стенда с выписками из устава с одним из сержантов, Роман кивком поприветствовал его.
– Салют, Ром, – тот на ходу пожал протянутую руку.
– Привет, Серег. – Нестеров вновь потер переносицу. – Не знаешь, что вообще происходит?
– Да, – офицер раздраженно махнул рукой, – как пить дать какая-нибудь проверка из штаба нагрянула.
Он оправил куртку и подтянул ремень.
– Второй раз за месяц. Козлы, пожить спокойно не дают.
Офицер хотел было сплюнуть, но сдержался, поскольку бойцы вбежали в громадное помещение оружейной.
Аварийные лампы сверкали и здесь. Дежурные в серых куртках судорожно открывали замки на стеллажах с оружием. Причем, повернув ключ и распахнув дверцы, они даже не удосуживались извлечь его наружу, а сразу же переходили к следующему запору.
– Ген! – Роман, снимая со стойки свой АК-103, окликнул одного из них. – Чего случилось-то?
Дежурный обернулся. Его лицо было перекошено, правый глаз слегка подрагивал. На груди темнело коричневое пятно от пролитого кофе.
– Напали! – срываясь на фальцет, крикнул он. – На нас напали! Москва атакована!
Парень выронил связку ключей и, присев на корточки, обхватил голову руками.
