имеет какое-то отношение к тому, как мало мне рассказали о печатях. Я слышал, что и сенешали, и лорды-констебли в прошлом знали намного больше, чем известно мне, и видел — кратко, так что не смог запомнить и узнать подробности — некоторые записи о том, что делают печати. Аватнар послал их назад в Сюзейл вскоре после того, как занял свою должность. Он сказал мне, что если эти записи попадут не в те руки, то станут оружием против нас.
Дроу кивнула.
— Так сколько обитателей насчитывал Ирлингстар перед этими недавними убийствами и взрывами? Целиком, а не только заключённых здесь благородных гостей.
Фарланд нахмурился.
— Двадцать и два стражника, которые подчинялись мне. Я. Шестнадцать человек обслуги — каменщики, кузнецы, конюхи и так далее — подчинявшиеся сенешалю Аватнару. Аватнар. Восемь человек на кухнях — женщины из Иммерфорда, некоторые пожилые, другие молодые. И два расквартированных здесь гонца — проходившие обучение посланцы Короны. Не считая вот этих лорда и девушку, - он кивнул на Арклета с Амарун, - у нас было сорок шесть узников. Замок может вместить вчетверо больше, если каждому выделить собственную камеру. Ну, то есть мог до того, как… рухнула южная башня.
— Назовите мне самых опасных из узников. Не самых раздражающих — я уверен, что за это звание могут посоревноваться все — но тех, кто кажется вам действительно опасными.
Фарланд нахмурился.
— Теперь, когда Рангобрар мёртв — он был истинным провокатором и манипулятором, который с лёгкостью мог заставить большинство заключённых делать то, что он захочет, обычно сам напрямую в этом не участвуя — я бы назвал Сигланда Моронтара, Блейса Индимбера и Ралдрика Аммеса. Все они — молодые лорды. Первые двое — наследники своих домов, а Аммес — второй сын, который дважды пытался организовать убийство старшего брата, прежде чем попал сюда. Все трое — приговорённые убийцы; никакой морали, никаких запретов. У нас есть и другие, способные на беспощадность, свирепость и даже жестокость в своём кровопролитии… но эти трое…
— Никаких угрызений совести?
— Абсолютно. Они достаточно хорошо понимают правила, традиции и этикет, как ограничения других людей, которыми можно воспользоваться — но самих себя ими не связывают. Большинство моих усилий сводилось к тому, чтобы как можно сильнее ослабить их власть над остальными и не позволить им собраться вместе.
— В таком случае, мы прикуём этих трёх к стене в отдельных закрытых камерах, подальше от остальных и друг от друга, - предложила тёмная эльфийка, - а остальных соберём и на время закроем в одном месте, забрав у них все острые и магические предметы, и дадим им столько вина, сколько они захотят.
Гулканун поднял бровь.
— А сами тем временем..?
— А сами тем временем обыщем каждый камень этой крепости в поисках нарушителей.
Фарланд закашлялся.
— Прямо сейчас у нас есть два человека в камере. Они находились снаружи, когда рухнула южная башня. Попросили убежища от дракона, назвались Харбрандом и Хокспайком, утверждают, что они частные детективы с лицензией Короны. Называют себя «Опасность по найму». Никогда в жизни не видел двух таких же неуклюжих скользких пройдох.
Лаксар улыбнулся.
— Приведите их ко мне, прежде чем мы займёмся остальным. Я сумею заставить их рассказать нам побольше.
Гулканун посуровел.
— Зачаруешь их?
— Нет, это в мои намерения не входит.
Арклет повернулся к лорду-констеблю.
— Давайте приступать. Я хотел бы получить ответы — до того, как прогремит следующий взрыв.
Фарланд вздрогнул, кивнул, взмахом пригласил всех следовать за собой и зашагал по коридору.
— Итак, кто-то связанный с дворцом организует заговор среди благородных лордов — и я всё сильнее и сильнее подозреваю канцлера Краунруда.
— Римель, мы все подозреваем и того, и этого. Есть у вас какие-то доказательства? Что-то, что можно будет швырнуть ему в лицо, не просто «вас видели с лордом Например, и на следующий день лорд Например напился и кричал, что Драконий Трон необходимо разрушить» и всё такое. Если бы этого было достаточно, чтобы посадить изменника в тюрьму, половина двора и все кормирские лорды уже томились бы в темнице.
