всего произошедшего, обида ушла, осталась только жалость. И воспоминания о прошлом. А мое будущее сидело напротив и оживленно рассказывало моей же приемной дочери о последних событиях. Глаза Истры сверкали, она смеялась, видно было, что Юстине удалось частично излечить девушку от стресса. Периодически Истра бросала на меня и Юстину загадочные взгляды. Несомненно, хоть мы ее еще ни во что не посвятили, девушка уже все поняла. И ничего против не имела. Нобилис, глядя на них, светился блаженной улыбкой, в которой ясно читалось: «Как хорошо, что все уже позади!» Я с благодарностью посмотрел на лучшего друга. Что бы я без тебя делал, старый ты проходимец?
Водяные часы в центре застольной залы звякнули драгоценным камнем, провалившимся в отверстие вслед за последними каплями жидкости, и пробил «хора деодецима» — двенадцатый час, час веселья. На середину выскочили танцовщицы в откровенных нарядах, громче заиграла музыка. Истра ойкнула и поднялась с места.
— Мне пора. Уже поздно, а вещи еще не собраны.
— Я провожу ее до ворот дворца, — вызвался Нобилис, понимая, что нам с Юстиной нужно побыть наедине.
— Не забудь, третий причал со стороны ратуши, — напомнила Юстина. — И не бери много барахла. Мы арендовали монеру, а не торговое судно.
Истра в ответ блеснула глазами и озорно высунула язычок.
— Заранее завидуешь? Ладно, так и быть, разрешаю выбрать пару нарядов из моего гардероба. Вам, провинциалам, такое и не снилось.
— Донеси главное, — фыркнула Юстина.
— Возьму паланкин, если что.
— Не переживай, я зайду за тобой и помогу с багажом, — великодушно предложил Нобилис.
Мы попрощались, и они, осторожно обходя танцовщиц вдоль стенки, направились к выходу.
— Когда прибудем на Альбу, я первым уйду в реал. Продержи ее еще сутки. Мне нужно перевезти Елену в клинику. Не хочу, чтобы она проснулась рядом с ней. Захочет — навестит в палате.
— Пошлем весточку Спириусу, и он отключит хронопарадокс, так что суток не потребуется, — отмахнулась Юстина.
— Здорово, что нам удалось ее уговорить.
— Она молодец. И боец по натуре. Все будет хорошо. Если кому и достанется, так это ее бабушке и дедушке. Правильно, что она решила пока пожить у них и поддержать стариков. Умничка.
— Надеюсь, она вернется в наш дом.
— Мы вернем ее. Не сомневайся. Нужно, чтобы прошло какое-то время.
— Спасибо тебе.
— Отработаешь, — хихикнула Юстина.
Я наклонился и поцеловал свою воительницу. В вечернем открытом наряде она выглядела сногсшибательно. Половина посетителей, включая Игроков, сломала глаза, глядя на ее декольте. Юстина ответила на поцелуй, потом отстранилась и загадочно произнесла:
— По-моему, нам тоже пора.
Я с готовностью поднялся, но потом вдруг задержал в своей руке ее ладонь, развернул девушку к себе и спросил, глядя прямо в зеленый огонь ее глаз:
— Хочу задать один вопрос. Сейчас. Иначе потом буду всю жизнь гадать. Когда наш… когда мы…
— Переспали? — невинно спросила Юстина.
— Да, то есть нет. Когда мы начали встречаться, ты уже откуда-то знала о судьбе Вендис?
— С чего это вдруг такое предположение?
— Иногда кажется, что та инициатива, которую ты со мной проявила…
— Хам!
— Ладно, не дуйся, просто ответь. Мне почему-то приходит в голову такая мысль — ты была в курсе насчет Вендис и сначала хотела меня как-то отвлечь, самортизировать, так сказать, шок от грядущих новостей. Это и была первопричина нашего романа.
— А ты не много о себе возомнил? — нахмурилась Юстина, и в ее глазах сверкнули молнии, но мое нарочито покорное выражение лица смягчило прекрасную воительницу. — Пусть это останется моим маленьким секретом. Ты не оставил мне вариантов. Скажу «да» — впадешь в манию величия от своей значимости, «нет» — тот же результат, только от своей персональной неотразимости.
Я поспешил успокоить ее новым поцелуем. Несомненно, все мужское население кабака, судя по взглядам, желало в эту секунду быть на моем месте. Но в голове все одно билась надоедливая мысль. Я чем был, тем в общем-то и остался. Нуб детектед. Вылитый.
Ну и что. А какая разница?
