– Не, опасно. Давай я закачу истерику, что время-деньги пропали, предложу куда-нибудь пойти за артами – в сторону, противоположную начальному маршруту. Все откажутся, ты согласишься. Ок?
– Вариант.
С улицы донесся голос Моджахеда:
– Народ, есть кто живой?
– Есть, – отозвалась Кузя и побежала к ступенькам.
«Почему Кузя? – думал Арамис, шагая за ней. – Симпатичная ведь девушка. Надо спросить при случае».
Смеркалось. Тихая после выброса Зона еще не пробудилась. Моджахед и Рыжий стояли на дороге, к ним шагал Боров, следом семенил Чукча. Хантер показался, когда все уже собрались. Остановился в сторонке и скрестил руки на груди. Арамис постарался его не замечать, но невольно все равно поглядывал.
– И че теперь делать? – пророкотал Боров, выпятив толстое, как рюкзак альпиниста, брюхо.
Моджахер развел руками:
– По домам расходиться.
– Да щаз, – возмутилась Кузя, подбоченясь. – Зря, что ли, такой путь проделали? Я, между прочим, по Зоне соскучилась и обратно не собираюсь.
– За базар отвечать надо, – поддакнул Чукча.
– Оружие конфискуем – за моральный ущерб, – сказал Боров, Моджахед собрался было возмутиться, но захлопнул варежку – Боров был взбешен, ноздри его трепетали.
Моджахед аж отступил на два шага.
– Мужики, а давайте посмотрим, кто закрыл ворота ангара, и надерем им задницы! – радостно предложила Кузя.
Хантер занервничал:
– Ви как хочешь, я умирать не собираться.
Ага, попался, гад, за своих боится! Права была Кузя, ой, права.
– Моджахед, что думаешь? – она подмигнула бородачу. – Не по-людски это. Надо знать героев и разнести весть по Зоне. Конфискованное добро поделим, а?
– Дело говоришь, – кивнул он. – Не по-мужски это. Зона должна знать героев.
Ай да молодец девчонка! Грамотно Моджахеда проверяет. «Рабы», похоже, не в курсе, что происходит, если и есть среди них крот, работающий на натовцев, то не здесь. Американцы – чужаки в Зоне и потому держатся на предателях, подкупе и шантаже.
– Ну их козе в трещину, – проговорил Арамис. – А вдруг перестрелка завяжется?
– И я о том же сказал! – поддержал его Хантер.
Кузя выяснила, что ей было нужно, и ломаться не стала:
– Ну и ладно. Короче, назад я не собираюсь, на Лесопилке делать нечего. А вот на Кочки сходила бы. Выброс прошел, там может появиться знатный хабар. Кто со мной?
– Совсем дура? – проговорил Боров с сочувствием. – Сейчас куда ни пойди, везде хабар. Так что и мы остаемся. А на Кочки… Там же водится всякое.
– Интуиция – страшная вещь, – она улыбнулась, сверкнув белыми ровными зубами. – Кто со мной?
Если бы Арамис не знал ее коварного плана, отказался бы, даже несмотря на то, что девушка ему нравилась. Много лет на Кочках кроме зыбучих болот, мухоморов и агрессивной живности в виде упырей и зомбаков не было ничего интересного. А еще там многие гибли. И туман был злой, попадешь в такой – неделю будешь круги нарезать, пока с голоду не помрешь или тебя кто-то не сожрет.
– Ждем тебя три дня и заказываем панихиду, – сказал Чукча.
– Ох, мальчики, какие вы нежные!
– Баба дура не потому, что дура, а потому, что баба, – пророкотал Боров ласково.
– У меня это от цвета волос, но ниче, жива, – Кузя сверкнула на Арамиса глазами и облизнулась так, что аж жарко стало.
Пришел момент закосить под влюбленного юнца.
– А пойду, – махнул рукой он, украдкой взглянул на Хантера, тот успокоился и строчил в ПДА сообщения своим коллегам.
– Короче, мужики, пошли мы, – улыбнулась Кузя и взяла Арамиса под руку.
– Куда, дурынды? Здесь бы переночевали, – Боров хохотнул. – Мы мешать не будем.
Моджахед обиженно поджал губы:
– Не узнаю тебя, Кузя. Оставайся лучше с нами, зачем тебе этот щегол?
– Сами виноваты, – осклабился Арамис, с сожалением отмечая, что, скорее всего, ему ничего такого не обломится, он интересует Кузю с
