для бездомных домовых. Но я его не возьму, мне рассудок важнее.
– Никто из нормальных не запишется, – поддакнула Дрина. – Подумаешь, за всякой невменяемой нечистью по Москве бегать.
– Вот слушайте, – оборвал кикимору Алекс. – Сплошная романтика. Например, летопись прошедшей недели… – Вампир полез в карман, вытащил оттуда свой мобильный, принялся тыкать пальцем в экран. – Так… «Муранову явиться на общий сбор Департамента по вопросам нападений подростков-вампиров на жителей деревни Косые Утюги», – громко и с выражением прочитал он. – «Муранову срочно явиться к метро „Парк Горького“ разобраться с попаданием в эскалатор трех нетрезвых упырей»; «Муранову явиться на общий сбор по делам несовершеннолетних оборотней из Люберец. С собой иметь оружие»; «Муранова ждет адвокат пострадавшего от светляков кикимора, просьба быть в болотных сапогах… вытаскивать из депрессии вампира». О-о-о, ты знаешь, что такое депрессия у вампира? Жуткое дело…
По мере того как Алекс читал сообщения со своего телефона, Владе эта работа нравилась все больше и больше.
– «Муранову срочно ехать в „Домодедово“ снимать с рейса оборотня по чужому билету…»; «Муранов, вурдалаки устроили провал грунта на углу Тверской, срочно приезжай…»; «Алекс, ты скотина, я тебя ненавижу, Дашу…» – нет, это уже не то, – вампир хмыкнул. – Короче, добро пожаловать в мой прекрасный мир. Все, Огнева, мозги встали на место?
– Так куда тебя, в Милан или Париж? – Дрина нацелилась авторучкой в блокнот, хлопая ресницами.
– В Темный Департамент, – громко и отчетливо произнесла Влада. – Я хочу только туда. Лето в Москве и грязную работу. Понятно?
– Ух ты! – перебила ее Дрина, ткнув наманикюренным розовым ноготком в экран телевизора. – Смотрите, по «Теленечисти» Алекса показывают… Погромче сделайте!
По теленечисти действительно показывали старшего Муранова. Точнее, Алекса в прыжке. Замедленная съемка в подробностях смаковала развевающиеся полы его кожаной куртки, блеск металлической серьги в ухе, раскрытый в яростном окрике рот.
– Вы можете видеть съемку поимки остатков банды домовых под предводительством некоего Мамая, – светским тоном объясняла Синицина-лайт за кадром. – Основная часть этой банды была арестована Магиструмом, остатки отлавливали агенты из Департамента Нечисти. Некоторые наши с вами соотечественники настолько необразованны, что позорят все наше сообщество… Вы можете сами убедиться, посмотрев любительские съемки одного из очевидцев.
Камера переключилась на темный питерский двор, в котором метались тени.
– Наших бьют! – орал толстый домовой в кожаной жилетке и с длинным хвостом забранных в пучок волос. – Пацаны, наших бьют!!!
Около десятка домовых скакали прямо по припаркованным во дворе машинам, забирались под них, яростно кусая острыми зубами шины, и те с громкими хлопками лопались, сажая машины днищем прямо на землю.
– Долой светлых с нашей земли! – вопили несколько мелких домовят, раскачивая из стороны в сторону уличный фонарь, пока тот с натужным скрежетом не начал заваливаться набок.
На экране Алекс Муранов сражался с бандой Мамая, как в лучших американских боевиках. Он носился в темноте, вспарывая ботинками лужи, и хватал домовых, которые разбегались по сторонам, как тараканы. Некоторые из домовой банды не сдавались, а норовили броситься на Алекса, заходя со спины, но куда им было до Муранова! Очень скоро у вампира в левой руке болталась, визжа и брыкаясь, целая охапка домовых, и только самый главный, Мамай, оставался на свободе. Он носился вокруг Алекса с воинственными воплями, пинался и взывал к собратьям, обещая обязательно отомстить за них «проклятым светлякам».
– Нет, сделайте мне это развидеть, – взмолился Алекс. – Переключите на обычное телевидение, без теленечисти. У меня эта банда в печенках сидит. Огнева, у тебя есть еще несколько секунд, чтобы передумать. Дрина, ну что ты сморишь, как ребенок себя загоняет в ад?
– Я еще не все оставшиеся варианты ей перечислила… – спохватилась Дрина, листая список. – Вот! Поездка в Ханты-Мансийск на фестиваль фольклора упырей, познавательная экскурсия в Токио к мими-оборотням…
– Хочу в Департамент! – Влада повысила голос. – Все, вписывай меня, и хватит!
– Как?! – Гильс в изумлении откинулся на стуле. – Да ты хоть понимаешь, какая там каторга? Я запрещаю тебе, как феодал.
Влада прищурилась и смерила Гильса таким ледяным взглядом, что вампир со смехом поднял руки вверх.
– Не стреляй, я жить хочу! – развеселился Гильс. – Алекс, ты доволен, все?
– Абсолютно, – подтвердил старший Муранов, тоже начиная смеяться. – Ты был прав. Я проиграл тебе спор. – Алекс вдруг протянул руку брату, и они обменялись рукопожатиями. – Мы поспорили, как в несколько фраз уговорить тебя пойти именно в Департамент. Как-как ты это называл?
– Реверсивная психология, когда дело касается меня, – фыркнул Гильс, одарив Владу незабываемой улыбочкой. – Она делает все наоборот, если так хочу я. Самый легкий способ заставить это существо сделать то, чего ей не хочется.
– Да я… я… – Влада заметила, как Дрина покатывается со смеху, и поняла, что нечисть еще до ее появления сговорилась устроить ей ловушку, чтобы отправить на лето в Департамент.
– Погоди, Муранов, это еще что? – Перестав веселиться, Дрина снова уставилась на экран бормочущего в углу телевизора, переключенный на обычные городские новости. – Слушайте, мне показалось, что я там опять видела наших, если у меня не начались галлюцинации.
