натравливала на тебя собак, крыс – все, что возможно! И сейчас ты ничего не сделаешь, магия действует на тебя, и ты не умеешь от нее защищаться!

– Так вот что значили ваши вопли, когда вы меня видели, – прошептала Влада. – Теперь понимаю.

Вместо ответа Царева улыбнулась, жестко и неприятно. Она протянула руки, и головная боль стянула Владе голову железным обручем. В ушах зазвенело так, будто кто-то колотил молотком по водосточной трубе, надетой ей на голову.

Каждая секунда убивала и жалила, как ядовитая змея. Влада, закрыв голову руками, опустилась на землю. Когда-то, в первые дни своей жизни, она обладала даром, способным толкнуть магов на ее убийство. Где же теперь этот дар? Он бы сейчас помог ей противостоять и спастись, когда помощи ждать неоткуда.

Ее слепило ярко-белыми вспышками света, стало трудно лышать. Пахло чем-то овратительным, вроде смеси горелого железа и стирального порошка, чем-то убийственным для нее.

– Не могу больше, – прошептала она онемевшими губами.

Перед глазами был перевернутый набок двор, сейчас наполненный дождем. Вот тут она выросла, а теперь лежит и ждет смерти, не в силах пошевелиться.

Среди грохота дождя и звона в ушах было что-то еще. Как тихий голос на грани слышимости. Далекое воспоминание. Нужно было только услышать, настроиться на его мотив. Круги фонарей, освещавшие темный двор, поплыли в глазах огненной рекой, и Влада закрыла глаза.

Майский теплый вечер плывет над маленькой деревней. Пахнет скошенной травой, в бочке с дождевой водой плавают травинки, пытается выбраться на сушу незадачливый комар. Слышится стук по железу, ленивый собачий перелай за дальними домами.

– Фе-е-едя! – громко зовет румяная полная женщина, вытирая испачканные в земле руки о передник. – Федечка, пора спать! Где ты там? Ох, певец, поет он…

– Пусть всегда-а будет солнце, пусть всегда-а… – Восьмилетний мальчик играет с котенком, бегая по примятой траве. Он весело напевает песенку звонким мальчишеским голоском, срываясь на хохот, когда котенок выполняет воздушные кульбиты, распушив рыжий хвост.

– Поцарапает кот дите, как пить дать, искалечит, – ворчит старик-сосед с худым недобрым лицом, выглядывая из-за полуразвалившегося забора.

– Пусть всегда-а будет… Ай!

Котенок отпрыгивает в сторону с шипением, мальчик потирает исцарапанную руку.

– Ты чего-о? – обиженно спрашивает мальчишка. – Рыжик, ты совсем уже обалдел? Мне же больно. Кого испугался-то…

– Марин, я вам крышу залатал, порядок, – громко окликает с крыши молодой парень с молотком в руке. – Теперь хоть потоп с небес, а вам нипочем. Что вам еще починить?

– Слезайте, Виктор, что вы там ночью можете еще чинить, – ворчит румяная женщина. – Деньги за комнату платите вовремя, а больше мне ничего не надо. Еще сорветесь с крыши на ночь глядя, вези его в больницу…

– Не в больницу, а еще хуже будет, – ворчит сосед из-за забора. – Вот чую, что будет все плохо. Гроза впереди… Конец света наступит, чую я…

– Хватит вам каркать, как вас там, Фабиан Кириллович, – ворчит Марина. – Что вы сюда таскаетесь вечно и ворчите из-за углов? Пугаете кошмарами – меньше надо вам новостей всяких по телевизору смотреть. Смотрите лучше мультики или комедии. Идите к себе уже. Дома-то у вас, наверное, тоже дела есть свои…

Она недовольно косится на старичка. Вот ведь надоел – всегда появляется неизвестно откуда и начинает ворчать или комментировать все, что она делает. А где живет, не понять, отнекивается и бормочет под нос. Наверняка ходит сюда из соседней деревни, чтобы на нервы действовать. Марина видит в траве яркий желтый шарик – детская погремушка в виде солнышка. Не Федина, ее-то сын уже вырос из такого.

– Слезайте, Виктор, сорветесь! Я погремушку нашла, это ваша Влада потеряла?

Парень мягко спрыгивает с крыши на землю, берет погремушку в свои руки, благодарно улыбается. – Спасибо, Марин! Да, это доча моя растеряша…

– Бросается хорошими игрушками, – ворчит женщина, качая головой с легкой завистью.

Повезло этой Оле, с которой Виктор приехал из города. Она-то городская, изнеженная, все для нее в деревне непривычное, а парень у нее странный. Не то чтобы накачанный, как спортсмены, а просто сильный. А она, Ольга… Она как посмотрит, так будто на рентгене просветит. Такая юная, а глаза будто у старухи. Вот к таким-то красивые парни и липнут, не оторвешь. И ребенок у них тоже странный, эта Влада. Маленькая девочка, а как посмотрит – так и мурашки по коже.

– Федя, ремнем получишь! – сердито прикрикивает Марина на сынишку, и тот, схватив в охапку котенка, недовольно шаркает сандалями по деревянному крыльцу.

Над Горяевкой вечереет. Закат уже прогорел, как угли в костре, только над самым горизонтом тлеет темно-оранжевая полоска. Небосвод

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату