– Я… – Анна вздохнула. «Я боюсь, – хотела сказать она, – боюсь не вас, но себя». Но вместо этого сказала: – Я не знаю.
Некоторое время он молчал, покусывая клок своей густой клошарской бороды, затем сказал необычайно серьезно:
– Если судьба захочет этого, она снова сведет нас.
– Вы так верите в судьбу?
Модильяни взглянул на нее темными, затуманенными глазами и тихо ответил:
– У меня ничего не осталось, кроме этой веры.
Часы показывали два часа ночи, а Анне все не спалось. Тревога, от которой должен был избавить ее Париж, никак не проходила. За этот день она переделала много дел – сняла квартиру, встретилась с друзьями, гуляла возле Трокадеро и в Люксембургском саду, поужинала в рыбном ресторане на Монмартре.
К вечеру Анна чувствовала сильное утомление и надеялась, что сон придет быстро. Но он вообще отказался приходить. Анна бесшумной тенью бродила по комнате и думала о судьбе и о любви. Может быть, это одно и то же? Может быть, любви всегда сопутствует судьба, и чем неожиданнее извороты судьбы, тем более настоящей получается любовь?
Ей в голову пришли строки стихотворения, и она записала их. Анна надеялась, что за этими строками последуют и другие, но вдохновение оставило ее.
Тогда она снова принялась мерить шагами комнату, закутавшись в теплую шаль и обняв себя за плечи. Внезапно взгляд упал за окно. А в душе снова проснулась тревога. Почему? Отчего? Непонятно.
Тогда она прошла к окну и откинула штору. И вдруг увидела его. Сперва темная фигура остановилась перед домом. Потом мужчина, а это был мужчина, поднял голову и взглянул на ее окно. Анна испуганно отшатнулась и укрылась за шторой.
Он стоял очень долго. Десять минут? Двадцать? Анна не могла заставить себя отойти в глубь комнаты. Так они смотрели друг на друга. Видел ли он ее? Вряд ли. Для него окна дома должны были казаться пустыми. Зачем же он тогда смотрел? На что надеялся?..
Наконец он ушел. Весь остаток ночи Анна провела на ногах, время от времени останавливаясь у окна и выглядывая наружу. Улица оставалась пуста. Душа разрывалась от противоречий, а сердце саднила тоскливая игла.
Неужели Николай чувствует в своих путешествиях то же самое – вечную, неизбывную тоску?…
…Как только забрезжил рассвет, Анна оделась и вышла из дома. Она шла по улице быстрыми, уверенными шагами. Анна загадала, что если Модильяни будет дома, она… А что, собственно, она? Бросится ему на шею? Нет. Конечно, нет. Но… (Тут Анна усмехнулась.) Зачем об этом думать? Главное, чтобы открыл дверь. А там – будь что будет. Поэт обязан отдаваться во власть чувств и внезапных порывов. Отдаваться, не раздумывая, как бросаются в пропасть или в черный омут. Душа должна быть распалена страстями, только из такой души и могут произрастать стихи!
На тротуаре сонная рыжая девушка продавала цветы. Анна, сама не зная зачем, остановилась и купила у нее семь ярко-алых роз. Потом, прижимая к груди букет, направилась дальше. На серой парижской улице она смотрелась с этим пылающим букетом ярко, почти дико, как экзотическая птица в темном подмосковном лесу.
Прохожие оборачивались ей вслед, но Анна не обращала на них внимания.
Вот и дом. Мастерская Модильяни располагалась на втором этаже. Анна бегом взбежала по ступенькам, остановилась перед дверью и, не оставляя себе времени на раздумья, громко постучала. Ответа не последовало. Анна постучала снова – еще громче, чем прежде. Однако и на этот раз ей никто не открыл.
Модильяни не было дома. Судьба говорила с Анной недвусмысленно и четко.
Анна почувствовала, как к горлу подступают слезы, но сделала над собой усилие и не расплакалась. Будь что будет. Сейчас она вернется домой и ляжет спать. А утром… Утром купит билет до Петербурга и уедет из этого проклятого города, который обещал ей успокоение, но вместо этого еще сильнее разворошил душу.
На улице Анна вспомнила, что до сих пор держит в руках букет. Что делать с этими розами?
Анна выдернула из букета один цветок, задумчиво на него посмотрела, потом размахнулась и бросила в открытое окно мастерской. Потом выдернула второй, и его постигла та же участь. За вторым последовал третий, четвертый, пятый… Вскоре от букета ничего не осталось.
Ну вот.
Модильяни, конечно же, будет удивлен. И даже изумлен. Он бросится по своим знакомым, будет выяснять, кто из них виновник этого веселого безобразия. И все они будут удивленно пожимать плечами. Тогда он решит, что цветы появились в мастерской сами собой, соткались из воздуха. Ведь он так склонен к мистике. Что ж… это будет замечательно.
Размышляя об этом, Анна не заметила, как подошла к своему дому.
В квартире она сразу легла в постель и закуталась в плед. Теперь нужно уснуть. Прочь, бессонница, теперь я не в твоей власти! Я спокойна. Я сделала все, что требовала судьба. И теперь я знаю, что нам не суждено…
Прежде чем додумать эту мысль до конца, Анна – измученная, усталая, ослабевшая от переживаний – уснула крепким сном, каким могут спать только
