- Что вы говорите? - усмехнулась Женя. - А как же «русский бунт»? Бессмысленный и беспощадный! Или вы не согласны с Пушкиным?
- Любой бунт беспощаден, - возразил отец Андрей. - А русские чрезвычайно сдержанная и уравновешенная нация. Нация, предпочитающая держаться «золотой середины». В отличие от европейских правителей, ни один из русских царей никогда не стремился к мировому господству.
- «Широк русский человек, неплохо бы сузить!» - процитировала Женя и покосилась на дьякона: - Разве не так?
Дьякон отпил кофе и сдвинул брови.
- Вот что я вам скажу, Евгения: все рассуждения о безграничности русской души - чушь. Русские никогда не гонялись за грандиозностью. Русские - люди мечтаний и грез, а не действия, люди мягкой подушки, а не «железной руки». Кстати, о подушке: признаться, я немного устал от нашего разговора. Я не люблю споров, потому что за всю мою жизнь никогда никого ни в чем не переубедил. Вот сейчас вы меня слушаете, а через час снова начнете рассуждать о «безграничности и жестокости» русской души. Давайте лучше вернемся к нашему тексту. Итак, что вы о нем думаете?
Женя опустила взгляд на клочок бумаги и пробормотала стихи вслух:
Промчится век, и две войны ужасных
Закончатся. Исчезнет новый Рим.
И в самый первый год тысячелетья
Мир рухнет в бездну. Он начнет паденье
Под знаком Овна. Аргуса глава
Исторгнет зверя из своей утробы.
И тридцать шесть своих зажжет свечей.
- Ваши соображения? - поинтересовался отец Андрей.
- Ну… - Евгения пожала плечами. - Начнем с того, что это явное предсказание конца света. Тут упоминаются две ужасных войны - Первая мировая и Вторая мировая. Первый год тысячелетья - это, вероятно, две тысячи первый. То есть тот, в котором мы с вами имеем несчастье жить. Все остальное - новый Рим, Аргус, зверь, тридцать шесть свечей - все это для меня тайна, покрытая мраком.
Женя пододвинула клочок бумаги к дьякону:
- Ваша очередь, отче.
Отец Андрей, нахмурившись, посмотрел на листок и погрузился в размышления. Несколько минут он думал под аккомпанемент звяканья ложечки, которой Женя помешивала чай. Наконец сказал:
- Новый Рим - это, вероятно, Советский Союз. Огромная империя сродни Римской. И этот «новый Рим» действительно рухнул десять лет назад.
- Ну, до этого я и сама додумалась бы. А что вы скажете про «голову Аргуса»? Если верить предсказанию, именно эта голова «исторгнет зверя».
Дьякон наморщил лоб, размышляя, и медленно проговорил:
- Ясно одно. Цифры на рыхлой земле нам с вами не померещились. И с Апокалипсисом мы их соотнесли абсолютно справедливо. Апокалипсис говорит о конце света. Эти стихи - тоже. В Апокалипсисе упоминается многоглазый Агнец, в стихотворении - многоглазый Аргус.
- Там написано, что мир рухнет под знаком Овна. Как прикажете это понимать?
Отец Андрей с усилием потер пальцами переносицу.
- Ох, Женя, если бы я знал…
- А вот я, кажется, знаю, - торжествующе изрекла Женя.
Дьякон вскинул на нее удивленный взгляд.
- Поделитесь своим открытием?
- Пожалуйста. По гороскопу, знак Овна начинается двадцать первого марта. В стишке упоминается первый год нового тысячелетия. Значит, крушение мира и появление зверя произойдет в марте - апреле две тысячи первого года. Если учесть, что сегодня девятнадцатое марта, то жить нам с вами осталось максимум месяц. Впрочем, как и всем жителям Земли. Вуаля! - завершила свой монолог Евгения и отхлебнула чай.
Дьякон был серьезен и сосредоточен.
- Чему же вы радуетесь? - спросил он хмуро.
Женя улыбнулась.
- Дьякон, неужели вы верите во все эти дурацкие предсказания? Человечеству тысячи раз грозили катастрофами, а оно все еще живет. И, между прочим, процветает. Так что я бы на вашем месте особо не расстраивалась.
Отец Андрей с укором посмотрел на девушку и вздохнул.
- Я не склонен верить этому клочку бумаги, - сказал он. - Но, судя по тем странным обстоятельствам, при которых он попал ко мне в руки…
- Нам с вами следует как минимум насторожиться, - договорила за него Евгения. - Я тоже так думаю. По крайней мере, похитители трупов, судя по всему,
