— О, а вот и причина! — Солдат оттолкнул Энну и схватился за меч.
Второй солдат тоже выхватил меч из ножен, и тогда Энна втянула в себя тепло и метнула его в обе рукоятки. Солдаты вскрикнули от боли и выронили оружие. Энна тут же втянула жар из металла, чтобы остудить его, и отправила в костер, а сама подняла оба меча. Прижав острие одного из них к горлу ближайшего солдата, она тихо произнесла:
— Только пикни или тронься с места, и я проткну тебя насквозь или сожгу, как уж получится.
Она не умела орудовать мечом и не осмелилась бы воспользоваться огнем из страха, что он растечется вокруг и предупредит тех, кто сторожит Рейзо и Финна, но пьяные солдаты поверили ее угрозе и лишь кивнули, вытаращив испуганные глаза. Один из них шагнул назад и плюхнулся задом на землю, а потом посмотрел на Энну, словно это она заставила его так поступить. Энна отрезала мечом кусок веревки от ближайшего шатра и приказала одному солдату связать другого, а второго потом связала сама. Еще она откромсала от шатра два куска ткани для кляпов и с улыбкой повернулась, чтобы уйти.
И тут она почуяла запах горелой материи. Шатер, просевший вниз без веревки, упал на яму с углями и мгновенно загорелся.
Рейзо и Финн… Их стражи получили приказ убить пленников при виде любой вспышки непонятного огня. Энна в панике сглотнула жар горящего шатра, пригасив пламя, и, переполненная жгучим теплом, быстро огляделась по сторонам, не зная, куда бы его отправить. Ничего подходящего не нашлось, и Энна швырнула огонь в голую землю, устроив маленький взрыв.
— Эй, что тут происходит?
В стельку пьяный солдат выбрался из-за шатра, едва не ослепнув от яркой вспышки. Энна потащила упавший шатер в сторону от ямы с углями, но ткань опять загорелась. Один из ее стражей вскочил и заорал:
— Огонь, огонь!
— Заткнись! Нет тут никакого огня. Все в порядке.
Но солдат продолжал вопить. Издали донесся отклик других стражей: «Огонь!» Выругавшись, Энна бросила возиться с шатром и помчалась к центру лагеря. Двое солдат кое-как поднялись на ноги и заорали ей вслед:
— Эй, стой! Огненная ведьма сбежала!
До Энны донесся звон мечей, извлекаемых из ножен. Но ей некогда было разбираться с солдатами, и она просто послала огонь в мечи, оглянувшись через плечо.
Внезапно сзади раздался пронзительный крик. Энна в ужасе обернулась и увидела, как какой-то солдат сбивает огонь, охвативший его рубаху. Девушка метнулась к нему, всосала огонь и выбросила в землю.
— Я не хотела…
Ей стало плохо оттого, что она снова нарушила свое главное правило, как тогда, когда сожгла часового, как тогда, когда едва не подожгла Изи. Соблюдение этого правила защищало ее от полного подчинения силе огня. Энна огляделась по сторонам: со всех концов лагеря доносились выкрики, один из шатров превратился в тлеющие черные тряпки, другой рядом с ним только начал разгораться. Перед ней на земле лежал солдат в тлеющей рубахе и смотрел на Энну злобными, испуганными глазами.
— Извини, — сказала она ему. — Но Рейзо, Финн и Байерн для меня важнее.
Подавив подступившую к горлу тошноту, Энна решительно бросилась бежать. Теперь она знала: для того чтобы спасти друзей и остановить войну, ей придется позабыть все свои правила, даже то, из-за нарушения которого погиб Лейфер. Ей поневоле придется отдаться на милость огня.
Девушка бежала через лагерь в сторону города. Стараясь усилить панику, она на ходу поджигала шатры. А когда стражники или солдаты пытались ее остановить, она метала в них огонь, надеясь, что попадет в мечи и луки, но не оглядывалась, чтобы проверить это.
Первое здание, до которого она добралась, выглядело как старый амбар. Перед его запертой дверью стоял лишь один молодой солдатик, он уставился на Энну во все глаза и вскинул меч, словно для защиты. Энна разогрела меч, и солдат выронил его, причем выражение его лица не изменилось, как будто он ничего другого и не ожидал. Энна прижала к его горлу два своих меча, но они оказались слишком тяжелыми, так что один она бросила, а второй схватила обеими руками.
— Где держат двух пленных байернцев?
Солдат покачал головой. «Сожги его!» — требовал огонь. Возбуждение переполняло Энну, подталкивая к новым действиям. Она ощущала себя неукротимой и опасной и уже приблизилась к той грани, когда готова была сдаться и жечь, жечь, как никогда прежде. Но пока ей удавалось устоять.
— А ну давай отсюда, быстро! — приказала она, и солдат не стал медлить.
В амбаре обнаружилось несколько пленных байернских женщин и какие-то горожане — они стояли посреди помещения с испуганными лицами. Энна узнала голубоглазую женщину.
— Где мои друзья?
— В старом торговом доме, — ответила женщина.
— Покажи мне.
Энна схватила пленницу за руку и потащила вон из амбара. Остальные байернцы бросились из амбара врассыпную, и двое из них подхватили мечи,
