единственная, кто попадал под власть черного колдуна. С Реном и Кишаном случилось то же самое.
– Что? – воскликнул Кишан, вскакивая.
– Я не поддался Локешу, даже когда он меня пытал! – возмутился Рен.
Пхет взял Кишана за руку и спокойно объяснил:
– Вы находились под властью той же силы, но тигр спас вас.
– Вы говорите о талисмане чародея? – догадался Рен. – Да… он подействовал на нас с Кишаном, потому что у нас с ним одна кровь.
– С помощью этого талисмана и амулета Локеш создал свою демоническую армию и поставил брата Анамики в ее главе. Теперь вы понимаете? Анамика и Сунил – близнецы, а значит, если брат находится под чарами талисмана, то и сестра попадает под его власть, стоит ей подойти ближе.
Дурга ахнула, ее глаза заблестели от слез. Я взяла ее за руки.
– Значит, нужно уничтожить этот талисман!
– Об этом следует позаботиться в первую очередь, – сказал Пхет, многозначительно посмотрев на меня, а я кивнула. – Завтра утром вы вчетвером выйдете на бой. Сейчас вам нужно как следует отдохнуть. Я вернусь в лагерь и подготовлю для вас войска. Ждите меня здесь и никуда не уходите до моего возвращения.
Запахнувшись в свой новый плащ, старик ушел в темноту, оставив нас вместе со всем оружием на поляне. Анамика была настолько раздавлена всем случившемся, что даже не пошевелилась. С помощью Шарфа я сделала для нее удобную палатку и помогла войти внутрь. Анамика сразу легла на бок и отвернулась, давая понять, что не хочет разговаривать, поэтому я как следует согрела палатку своим теплом и тихонько вышла.
Кишан ждал меня снаружи.
Он крепко обнял меня и спросил:
– Ты все еще злишься на меня?
– Я никогда на тебя не злилась. Я злилась на Рена и Анамику и, вообще, была не в себе.
– Понятно, – тяжело вздохнул Кишан. – Конечно, тебе тяжело видеть их вместе. Ты ведь… все еще неравнодушна к нему.
Я не смогла ничего ответить ему. Так и не смогла поделиться с ним тем откровением, которое феникс выжег у меня в сердце. Да, часть меня любила Кишана и очень хотела дать ему ту любовь, которую он заслуживал. Но я была по уши влюблена в Рена и уже не могла ни отрицать эту истину, ни отмахиваться от нее.
Кишан нежно взял меня за подбородок, и я посмотрела в его добрые золотые глаза. Как всегда, полные понимания, любви и безграничного терпения.
Я обняла Кишана за пояс, уткнулась лбом в его плечо и разрыдалась. Он стал ласково гладить меня по спине, приговаривая:
– Ну-ну, хватит, не плачь,
– Согласна, – прогнусавила я и шумно высморкалась.
Привстав на цыпочки, я быстро поцеловала Кишана, но он прижал меня к себе и поцеловал с такой жадной страстью, что мне поневоле пришлось на нее ответить. Мои руки сами собой обвились вокруг его шеи, я повисла на нем. Кишан погладил меня по спине, схватил за талию, прижал теснее. Когда наши губы наконец разъединились, он улыбнулся и чмокнул меня в щеку.
– Я тоже люблю тебя, Кишан, – прошептала я, и его счастье, как всегда, согрело мне сердце.
Пхет вернулся через несколько часов. Занимался рассвет, тяжелые облака сделались похожи на клубы розовой сахарной ваты. Почему-то это напомнило мне тот далекий роковой день, когда я впервые увидела Рена в орегонском цирке. Мирные розовые облака казались совершенно неуместными над полем грядущей битвы.
Пхет снова собрал все наше оружие, сверкающей кучей лежавшее на земле. Я потерла кулаками глаза, прогоняя остатки сна. Анамика стояла рядом со мной, нервно ломая пальцы. Кишан и Рен тоже выглядели напряженными.
Пхет взял Волшебный шарф, поднял его на вытянутых ладонях.
– Чтобы стать настоящей богиней, ты должна во время преображения соприкасаться со всеми дарами.
Он протянул Анамике Золотой плод, надел ей на шею Ожерелье и подпоясал ее Огненной вервью.
– Ну вот. Теперь накинь на себя Волшебный шарф и пожелай стать богиней Дургой.
Мы замерли в ожидании. Секунды шли, холодный ветер играл концами Шарфа. Не успела я чуть-чуть согреть воздух вокруг нас при помощи амулета, как Анамика сбросила с себя Шарф.
Раньше я уже видела ее в образе восьмирукой Дурги, но сейчас она оказалась совсем другой. Ее кожа сияла, словно подсвеченная изнутри. Длинные
