Роберт улыбнулся себе в зеркало той самой улыбкой, после которой в игре обычно сразу набавляли процентов десять к стартовой цене, чтобы не проторговаться. Теперь он был готов.
На скамейке у подъезда, в тенечке от ветвей раскидистого деревца, несли бессменную вахту три старушки. Казалось бы, в таком возрасте недурно на солнышке старые косточки погреть, а не в тени холодиться — так-то оно так, если бы не компьютерные планшеты в руках старушек. В тенечке-то бликов нет!
— Ты смотри, Никитишна, какая у меня внучка красивая! — Первая старушка мазнула по изображению на планшете пальцем в направлении товарки, отчего страничка перенеслась той на экран.
— Лайк! — одобрительно произнесла Никитишна, нажимая на пиктограмму с сердечком под фотографией. — А вот глянь, мой внучок чемпионат выиграл!
Очередное изображение перекочевало с экрана на экран.
— Лайк! — уважительно сказала ее подруга.
— А какой чемпионат? — подалась вперед третья.
— Дотер он! — гордо ответила Никитишна.
— Ба, да по такому чемпионаты уже? А годочков-то ему сколько?
— Двадцатый идет!
— В двадцать-то уже пора семью завести, а не дотить, — покачала та с сомнением головой.
— Тьфу на тебя, Петровна, ничего ты не поняла, старая.
— Какая я тебе старая! — возмутились в ответ. — Я, между прочим, «В активном поиске»!
— А дед твой про то знает?
— Вот уберет из статуса «Все сложно», пень трухлявый, тогда и поговорим!
— А вот еще моя внученька!
— Лайк! — синхронно выдохнули обе.
В это время к подъезду подкатил длинный черный лимузин и замер недвижно, еле слышно порыкивая мотором. Звук был ненастоящим, потому как все современные машины потребляли только электричество и изначально были бесшумны, но не менее статусным — компании запатентовали звучание «старых» двигателей и включали запись. Ездить же беззвучно запрещал закон.
— «Роллс-Ройс а-эр-шестнадцать-эс», — пропела Никитишна строчку описания в Википедии. — По фотке нашла, — гордо сообщила она удивившимся товаркам.
— Это к кому такой приехал? — задумалась Петровна, рассматривая в социальной сети страничку их подъезда.
В качестве ответа подъездные двери распахнулись, пропуская солидного джентльмена в годах.
— Ла-айк! — по-девичьи восторженно прощебетала Никитишна.
— Что лайк? Ему ж сто лет в обед, старая. А вдруг там внутри — гроб? Смотри, какой автомобиль длинный.
— Робертович, ты куда собрался с раннего утра? — поинтересовались бабушки.
— Обрести семью, — не оборачиваясь, сухо ответил дед и сел в лимузин.
— Ла-айк! — повторила Никитишна и принялась что-то строчить на планшете.
— «Я сексуальная и одинокая…» — прочитала вслух из-за ее плеча Петровна, — «дура старая».
— «Кошечка» там написано! — возмутилась старушка.
— Сначала убери шесть человек из раздела «Внуки», кошка ты гулящая, — отмахнулась подруга.
Под незлобливое переругивание солидный авто выехал со двора, чтобы через некоторое время свернуть в подземную магистраль на Москву.
ГЛАВА 17
Где-то за пятым транспортным кольцом, в местечке, которое еще было Москвой, хоть и стояло на самой ее границе, в окружении горделивых высоток робко возвышалась над землей пятиэтажка. Стены древней постройки на треть состояли из штукатурки, прихотливо выглядывающей разными слоями на окружающие улицы. Когда-то в доме проживал кто-то важный, но табличку с его именем, фотографией и годами жизни замуровали при очередном ремонте. Зато знали про историческую важность дома в архнадзоре, чиновники которого каждый раз грудью вставали на охрану реликтового здания и категорически не соглашались на «областной» размер взятки за снос, настаивая на «столичном», потому как тут вам какая-никакая, а Москва! С пропиской и телефонным
