Цветок не хочет отрываться, но я настойчив. Тяну изо всех сил, пока что-то не лопается с противным «чпоком».
— Рихе!
Кто-то кричит? Ну и пусть. У меня сейчас есть дело поважнее.
— Любит. Не любит. Любит. Не любит…
Лепестки закончились. Как-то слишком рано и неутешительно. Неужели она права? Неужели меня никто не любит?
Нет, быть такого не может. Не помню ни одного лица или имени, но совершенно точно должен найтись хоть кто-то. Обязательно должен. Иначе зачем я вообще затеял это гадание?
Нужна еще одна. Вон та, которая выглядит пожирнее.
— Рихе, хватит стоять столбом! Сделай что-нибудь!
Пальцы запутываются в зелени. Она какая-то слишком скользкая, с первого раза не ухватить. И живая. Натурально живая: цветки все время разбегаются в стороны. Или это сама клумба от меня уворачивается?
Врешь, не уйдешь!
— Рихе!
Что-то захлестывает шею.
Лента.
Широкая. Холодная. Мокрая.
Затягивается. А потом давит-давит-давит…
Пол здесь явно неровный: спина чувствует себя неуютно. Ямки какие-то, бугорки. Дырки? Да, пальцы за что-то цепляются. И проваливаются.
Решетка. По крайней мере, вокруг именно она: прутья уходят прямо в потолок. Слева, справа, за головой.
Клетка.
Зачем? Почему? Какого черта? Кто-то захотел пошутить? Не припомню, чтобы среди моих знакомых были весельчаки такого рода. Избить могли запросто. Если не повезет, даже убить. Но чтобы запирать? Нет, у нас сажают под замок только того, с кого можно получить деньги, а я в этом смысле более чем бесполезен.
Наверное, ошиблись. Спутали. Ну ничего, стоит только появиться местному надзирателю, все выяснится. Правда, как только это произойдет, ошибка будет исправлена. Единственно возможным и совсем не радостным для меня образом.
Так может, лучше пока и не трепыхаться?
Нет, поздно. Уже идут.
Шаги неторопливые, размеренные. Останавливающиеся ровно напротив.
— Это или невероятное стечение обстоятельств, или лучшее представление, которое я видел в своей жизни.
Голос мужской и даже как бы знакомый. Слышанный совсем недавно. Звучит не враждебно, а почти по-приятельски.
— Но ты же не дашь верный ответ?
А меня разве о чем-то спросили? Или спрашивали?
Все очень смутно. Разговор какой-то был, помню. Невнятный и непонятный. И я в нем участия вроде бы не принимал, потому что…
Ну да. Не знал, что говорить.
Не… знал?
Все лицо в поту: ладони сразу становятся липкими. Тепло здесь. И душно. Так душно, что я мокрый весь, с головы до пяток. И совершенно…
Голый?
Ага. Ни клочка ткани. Нигде. И это не очень-то приятно осознавать. Хотя стесняться, наверное, нет смысла. В конце концов, тот, кто стоит у меня за спиной, тоже мужик и…
А мужик ли?
Голову я поворачивал медленно. Так медленно, как только мог, видимо надеясь, что все происходящее мне снится и вот-вот должно развеяться, как туман. Зря старался: высокая фигура по ту сторону решетки никуда и не думала деваться.
— Твое тело слишком долго адаптируется. Но не ты сам.
У него внимательный взгляд. И у его осьминога — тоже. Только, в отличие от человека, моргающе-мигающий.
— Не встречал таких раньше.
Знаешь, дядя, могу сказать ровно то же самое.
— Тебе будто все знакомо заранее.
Да неужели? Я в самом деле выгляжу невозмутимо? Что-то не верится. Хотя, в данном конкретном случае чему удивляться-то? Схватили, притащили
