через Индустриальный на мигающий зеленый. Я некоторое время смотрел в зеркало заднего вида, нагнувшись, но никаких признаков того, что кто-либо за нами едет, видно не было.
– Муж застукал, у любовницы, – облегченно выдохнув, посмотрел я на него и улыбнулся.
– Какой метро? – вопросительно глянул он на меня. И вежливо обозначил улыбку, показывая, что разделяет вместе со мной радость.
– Давай до «Ладожской», – махнул рукой я, извернувшись и убирая в карман джинсов купюру, которую так и держал в руке.
– Давай, давай, брат, – начав периодически оглядываться, поторопил я водителя. Повезло – два светофора проехали на зеленый и выехали на прямой участок к вокзалу.
Машинально достал телефон, посмотрев на время. Полчаса он ждет, успею. От «Ладожской» до «Лиговского проспекта» минут пятнадцать, ну и там немного пройти. Где меня ждет Бас, я понял прекрасно. Как-то лет десять назад, мы с ним собрались в Москву выезд на футбол пробивать.
На электричках, или на собаках, как их еще называют, это в то время можно было сделать, выехав или на двух утренних до Малой Вишеры, или на дневной, в час десять. Мы с Басом тогда на утренние опоздали, и остались на вокзале ждать дневную. Ночь мы до этого не спали и решили покемарить немного в зале ожидания. А проснулись только около трех часов, когда электричка давно уже ушла.
Делать было нечего, и мы пошли гулять по городу. Почти сразу набрели на булочную с буфетом, где вместе с чаем приобрели по два рулета на каждого. Басу рулетики впрок не пошли, и он потом всю ночь мучился, а я его долго этим подкалывал.
– Так, – сам себе сказал я, глядя на телефон.
Бас же два раза повторил, чтобы телефон не брал. Ну да, не брать, вот только куда мне его сейчас девать? Подумав немного, телефон я просто выключил.
– Здесь тормозни, – попросил я водителя, как только мы подъехали к светофору напротив кругового заезда к парковке у вокзала. Быстро вытянув из кармана держатель для купюр, который таскаю вместо кошелька, достал оттуда сто рублей. Бросив купюру на кожух коробки передач, выпрыгнул из машины.
– Иэээй! – с характерным акцентом раздался мне вслед протяжный оклик.
– Спасибо, братан! – коротко обернувшись, я поднял сцепленные в замок руки и быстрым шагом, почти бегом, двинулся к метро, лавируя между машинами на парковке вокзала.
Залетев в вестибюль метро, бегом спустился по эскалатору и в последнее мгновенье успел запрыгнуть в вагон поезда. Протиснувшись сквозь толпу, удачно занял место, прислонившись к двери. Все то время, пока под гулкий перестук колес поезд вез меня в центр города, мысли судорожно метались в поисках ответа, что же произошло.
Я было двинулся наверх по эскалатору, но плотная масса людей не пускала, и томительные пару минут пришлось кусать губы в нетерпении. С одной стороны, полчаса понятие относительное, и, возможно, я уже опаздываю, с другой – меня не покидало страусиное ощущение, что если сейчас Баса не застать, все пройдет, как страшный сон, и жизнь вернется в привычную колею. Хотя где-то в глубине душе уже возникло тяжелое предчувствие, как ни старался его прогнать. Как в компьютерной игре, когда долго играешь и вместо того, чтобы сохраниться, нажимаешь на загрузку старого сейва. Теперь только заново начинать – обратно пройденное уже не вернуть.
Выйдя из метро, уже бежал. Всего несколько минут понадобилось, чтобы добраться до нужного мне перекрестка. Здесь я остановился. Той булочной, в буфете которой мы столько лет назад пили чай, больше не было, а на ее месте красовались вычурные витрины магазина одежды.
«Закрыли? Или не туда пришел?» – кольнуло испугом.
– Давай за мной, – послышалось сзади, и меня подхватили под локоть, подталкивая за собой. Опомнившись, быстро зашагал вслед сутуловатой фигуре Баса.
А он и не изменился совсем, будто не было этих лет – все такое же узкое лицо с чуть прищуренными глазами, да и одет в таком же стиле. Черные кроссовки, черные джинсы с серыми проплешинами, черная то ли кожаная куртка с капюшоном, то ли толстовка с кожаными вставками. И цепь на шее золотом блестит матово. Идя обратно в сторону метро, мы миновали несколько переулков и вышли на типичную тихую улицу центральных районов. Между буро-грязным, с обваливающейся облицовкой домом и хозяйственными постройками, покрытыми оцинкованной жестью, стояло всего две машины, к которым Бас меня и повел, – «мазда шестая» и битая жизнью «четверка» синюшного цвета. Я чуть дернул уголком рта, в расстройстве от того, что он не к «мазде» подошел.
– Ну, здравствуй, – когда мы сели в машину, скрипнув продавленными сиденьями, протянул он мне руку.
– Здорово, – с выжидательными интонациями произнес в ответ я, – как сам?
– Нормально, – нейтральным тоном ответил он, и потом невесело усмехнулся: – Еще вчера было нормально.
– Бас, что случилось? – вырвался у меня вопрос. Слишком долго я мучился неизвестностью и просто не мог больше стараться выдержать нейтральный тон.
– Кису помнишь? – на этот вопрос я только кивнул, хмыкнув.
Еще б Кису не помнить – сколько вместе натворили. Киса был деятельным парнем, и, когда он еще только на первом курсе в школе милиции учился, мы
