– Вот и славно. – Он двинулся было прочь, но потом что-то вспомнил и вернулся. – Я обратил внимание, что из оставшихся девушек вы единственная до сих пор получаете плату за участие. Элиза добровольно отказалась от содержания, когда были прекращены выплаты Двойкам и Тройкам.
Это меня не удивило. Элиза была Четверкой, но ее семье принадлежала сеть фешенебельных отелей. Они, в отличие от лавочников в Каролине, вовсе не нуждались в деньгах.
– Я считаю, этому следует положить конец, – заявил он, отрывая меня от размышлений.
У меня вытянулось лицо.
– Если, конечно, вы не находитесь здесь ради этих выплат, а не потому, что любите моего сына. – Он сверлил меня взглядом, точно хотел, чтобы я бросилась возражать.
– Вы правы, – произнесла я, ненавидя себя за то чувство, которые вызвали во мне эти слова. – Это будет только справедливо.
Он был явно разочарован такой покладистостью.
– Я немедленно отдам распоряжение, – сказал он и зашагал прочь.
А я осталась стоять столбом, пытаясь не расклеиться от жалости к себе. В самом деле, все было правильно. Ведь из нас четверых только я одна продолжала получать чеки. Рано или поздно этому неминуемо должен был прийти конец. Я со вздохом направилась к себе в комнату. Надо было написать домой, предупредить их, что денег больше не будет.
Я открыла дверь в свою комнату, и впервые за все время мои служанки даже не повернули головы в мою сторону. Все трое сгрудились в углу, склонившись над платьем, которое шили, и пытались выяснить, кто виноват в том, что оно до сих пор не готово.
– Люси, ты же обещала, что закончишь подрубать его еще вчера вечером, – наседала на нее Энн. – Даже ушла пораньше.
– Знаю, знаю. Я отвлеклась на другие дела. Сейчас быстренько все доделаю.
Вид у нее был умоляющий. Люси была слишком ранимой, и резковатая Энн порой доводила ее до слез.
– Что-то в последнее время ты слишком часто отвлекаешься, – сухо заметила Энн.
– Успокойтесь, – вскинула руки Мэри. – Дайте сюда платье, пока не испортили.
– Простите, – сказала Люси. – Я сию секунду все доделаю.
– Что с тобой творится? – осведомилась Энн. – Ты очень странно себя ведешь.
Люси вскинула на нее глаза, в которых застыл страх. В чем бы ни заключался ее секрет, она до смерти боялась выболтать его.
Я кашлянула.
Все трое как по команде повернули головы в мою сторону и по очереди сделали книксен.
– Я не знаю, что происходит, – сказала я, подходя к ним, – но очень сомневаюсь, чтобы королевским горничным пристало друг с другом ругаться. И потом, если надо делать дело, вы только зря теряете время на препирательства.
Энн, все еще не остыв, наставила на Люси палец:
– Но она…
Я жестом заставила ее умолкнуть. К моему изумлению, она подчинилась.
– Хватит ругаться. Люси, иди-ка ты шить в мастерскую. Нам всем сейчас не мешало бы спокойно подумать.
Люси подхватила ворох ткани и практически выскочила за дверь, радуясь поводу сбежать. Энн проводила ее недовольным взглядом. Мэри была явно встревожена, однако дисциплинированно взялась за работу, не проронив ни единого слова.
Очень скоро я поняла, что из-за мрачной атмосферы в комнате не могу ни на чем сосредоточиться. Взяв бумагу и ручку, я вернулась на первый этаж. Не знаю, права ли я была, когда отправила Люси вниз. Может, если бы она осталась, они как-нибудь разобрались бы друг с другом. Наверное, не стоило лезть в их дела. Как бы они теперь не передумали помогать мне, я ведь никогда прежде не командовала ими.
Перед дверями в Женский зал я остановилась. Туда меня тоже не очень тянуло. Я пошла дальше по коридору. По пути мне попался укромный уголок со скамьей. Замечательно. Я сбегала в библиотеку, взяла первую попавшуюся под руку книгу, чтобы на ней писать, и вернулась обратно. Устроившись на скамье, я обнаружила, что из коридора меня практически не видно из-за большого цветка в кадке. Широкое окно выходило в сад, и на мгновение дворец перестал казаться клеткой. Я смотрела, как за окном порхают птицы, и пыталась придумать, как бы помягче сообщить родителям, что чеков больше не будет.
– Максон, ну почему мы не можем устроить настоящее свидание? Не во дворце?
Я немедленно узнала голос Крисс. Гм. Пожалуй, не так уж и много народу было в Женском зале.
Когда Максон ответил, я по голосу поняла, что он улыбается.
– Мне бы тоже очень хотелось, милая, но это нелегко было бы устроить, даже если бы все было спокойно.
– Мне так хочется посмотреть на тебя там, где ты не был бы принцем, – проворковала она.
