и сестра приспособили гараж под мастерскую. Во всем остальном мне приходится полагаться на воображение. Я представляю, как ты сидишь, обнявшись, с сестрой или гоняешь мячик с братишкой. Ты же говорила, что он любит играть в мяч. Видишь, я все помню.
Я попытался представить, что вхожу в твой дом вместе с тобой. Я был бы рад увидеть, где ты выросла. И с удовольствием посмотрел бы, как твой брат бегает по дому и как твоя мама его обнимает. Думаю, здорово было бы чувствовать присутствие рядом других людей, слышать скрип половиц и стук дверей. Мне понравилось бы сидеть в одной части дома и все равно чувствовать запахи, доносящиеся с кухни. Я всегда считал, что в настоящих домах пахнет стряпней. Все дела я отложил бы на потом. Никаких армий, бюджетов и переговоров. Я сидел бы с тобой, может быть, попытался бы что- нибудь пофотографировать, пока ты играла бы на пианино. Мы были бы двумя Пятерками, как ты и сказала. Потом я вместе с твоими родными сел бы ужинать и мы шумно переговаривались бы, перебивая друг друга, вместо того чтобы шептать и чинно дожидаться своей очереди. А потом я лег бы спать на раскладушке или на диване. Да что там, я с радостью лег бы на полу рядом с твоей постелью, если бы ты позволила.
Иногда я об этом думаю. О том, как засыпаю рядом с тобой, я имею в виду. Как тогда в убежище. Приятно было слышать рядом твое дыхание, такое тихое и близкое. Оно спасало меня от одиночества.
Ладно, пора закругляться, достаточно я написал уже глупостей, а ты же знаешь, что я терпеть не могу выглядеть глупо. И все равно выгляжу. Из-за тебя.
Максон
25 декабря, 22.35
Догорая Америка,
уже почти ночь, и я пытаюсь расслабиться, но ничего не выходит. Кроме тебя, я не могу думать вообще ни о чем. Мне очень страшно, что с тобой может что-то случиться. Я знаю, мне бы сообщили, если бы с тобой было что-то не так, и из-за этого у меня развилась настоящая паранойя. Если кто-то подходит ко мне с донесением, сердце у меня на миг уходит в пятки в ожидании худшего: тебя больше нет. Ты никогда не вернешься.
Как бы мне хотелось, чтобы ты была рядом. Чтобы я мог хотя бы взглянуть на тебя.
Ты никогда не получишь этих писем. Это слишком унизительно.
Я хочу, чтобы ты вернулась домой. Я постоянно воспоминаю твою улыбку и боюсь, что никогда больше не увижу ее.
Надеюсь, ты вернешься ко мне, Америка.
Счастливого Рождества.
