Все головы в зале обернулись к принцу Максону, ибо это был именно он. То, что он так буднично обратился ко мне, вообще к одной из нас, на глазах у всех остальных, стало для меня потрясением.
Но хуже всего то, что окликнул он меня ровно в тот момент, когда мой рот был набит пирожным. Я прикрыла губы ладонью и принялась торопливо жевать. Хотя все это едва ли могло продлиться больше нескольких секунд, под взглядами всех присутствующих в зале они показались мне вечностью. Я заметила самодовольный вид, с которым смотрела на меня Селеста. Должно быть, в ее глазах я выглядела несерьезной соперницей.
— Да, ваше высочество? — отозвалась я, торопливо сглотнув.
— Ну и как вам еда?
Максон, казалось, с трудом удерживался, чтобы не расхохотаться — то ли от моего остолбенелого вида, то ли при воспоминании о нашем самом первом, в высшей степени недопустимом, разговоре.
Я изо всех сил пыталась сохранить самообладание.
— Ваше высочество, она великолепна. Это клубничное пирожное… Знаете, у меня есть сестра, которая просто сама не своя до сладкого. Так вот, думаю, она расплакалась бы, если бы попробовала его. Оно волшебное.
Максон отправил в рот очередной кусок своего завтрака и откинулся на спинку кресла:
— Вы в самом деле полагаете, что она расплакалась бы?
Эта идея, похоже, донельзя его позабавила. Нет, у него положительно странное отношение к женскому плачу.
Я немного поразмыслила.
— Да, я и вправду так думаю. Она очень непосредственна в выражении своих эмоций.
— И готовы биться на это об заклад? — быстро спросил он.
Я заметила, что остальные девушки крутят головами от меня к нему и обратно, как будто смотрят теннисную партию.
— Если бы у меня были деньги, я бы на это поставила.
При мысли о том, чтобы сделать ставку на то, что кто-то заплачет от удовольствия, я улыбнулась.
— Ну, может, вы поставите на кон что-нибудь другое, раз уж вы так ловко умеете заключать сделки?
Эта маленькая игра явно доставляла ему удовольствие. Прекрасно. Отчего бы мне тоже в нее не сыграть?
— Ну и чего же вы хотите? — сделала я свой ход и немедленно задалась вопросом, что же могу предложить человеку, у которого и так все есть.
— А вы сами чего хотите? — парировал он.
Вот это поистине занимательный вопрос. Если задуматься, вопрос, что мог предложить мне Максон, ничуть не уступал вопросу, что могла предложить ему я. В его распоряжении целый мир. Ну и чего же пожелать?
Я не Единица, но веду такую жизнь, будто ею являюсь. У меня больше еды, чем могу осилить, и постель, удобнее которой и представить нельзя. Служанки не знают, как еще услужить, пусть даже мне самой это не нужно. Любое мое желание исполнялось в два счета — стоило только попросить.
Единственное, чего хотелось по-настоящему, так это не вспоминать на каждом шагу, что нахожусь во дворце. Например, если бы мои родные оказались где-нибудь поблизости. Или если бы не приходилось постоянно ходить такой разряженной. Просить, чтобы меня приехали навестить члены семьи, было неудобно, ведь я провела здесь всего день.
— Если она расплачется, хочу целую неделю ходить в брюках, — предложила я.
Все засмеялись, но вежливо и негромко. Даже король с королевой, похоже, сочли мою просьбу забавной. Мне понравилось, как королева на меня посмотрела: как будто после этих слов я стала для нее менее чужой.
— Идет, — согласился Максон. — А если она не расплачется, вы прогуляетесь со мной по саду завтра после обеда.
Прогуляться по саду? Всего-то? В этом желании не было ничего такого особенного. Потом я вспомнила, что Максон сказал прошлой ночью — про то, что его охраняют. Вдруг он просто не знал, как еще попросить девушку провести время с ним наедине? Может, это его способ справиться с чем-то, чего ему до сих пор делать еще не приходилось?
Кто-то рядом со мной неодобрительно фыркнул. Ох! Я сообразила, что если проиграю, то стану первой из девушек, которая официально окажется наедине с принцем. В глубине души мне очень хотелось попробовать поторговаться с ним, но, если я собиралась быть ему полезной, как обещала, нельзя отмахиваться от первой его попытки пригласить девушку на свидание.
— Сделка получается не вполне равноценная, сир, но я согласна.
— Джастин! — (Лакей, с которым он уже разговаривал раньше, вышел вперед.) — Ступай собери коробку с клубничными пирожными и отправь ее родным этой девушки. Пусть кто-нибудь подождет, пока ее сестра не попробует их, и сообщит нам, расплачется она или нет. Мне в высшей степени любопытно это узнать.
Джастин кивнул и удалился.
— Напишите записку, которую доставят вашей семье вместе с посылкой, и сообщите им, что у вас все благополучно. Собственно, то же самое
