Воевода половину ратников, явно по распоряжению князя Ярослава, в Коломне оставил, а вторую половину на помощь к южным границам княжества двинул. Десятники своих людей знали, кто семейный – оставили. Как всегда, в поход отправляли новиков и жаждущих мечом помахать. Были такие в каждом воинстве, вроде берсерков у викингов, удовольствие получали от боя.
Столица княжества Рязанского тогда располагалась на правом берегу Оки, у слияния её с Проней, южнее ныне существующей Рязани.
Дорога от Коломны до Переяславля накатанная, шла вдоль Оки, не заблудишься. Три дня конная коломенская рать к столице шла. Когда прибыли, Саша удивился. Стольный град не более Коломны оказался. На высоком берегу реки стоит, вокруг бревенчатого тына ров. Выглядит крепость неприступной, а ухитрялись её татары брать и жечь. А позже Тамерлан, Железный Хромец, побывает в этих местах, прокатится жестоким катком.
В крепости, в детинце, от воинства тесно. Воеводы с князем уединились в тереме. А утром выступать после молебна. Дорога узкая, три всадника в ряд, воинство на добрую половину версты вытянулось. Ратники поговаривали, что вскоре дружинники пронские присоединиться должны, но не случилось. Слева от дороги леса идут, справа луг, ещё дальше за лугом Проня блестит, полноводна, судоходна. Потом Проня в сторону отвернула, рать вдоль Рановы пошла. К вечеру до озера добрались, где и остановились лагерем. Сотники выставили дозорных. Недалеко граница с Диким полем, осторожность проявлять надо. Лошадей на выпас в сторону отвели. Дружинники костры развели, немудрящую еду готовить начали, затем спать улеглись. Все под открытым небом. Под голову – седло, под себя – войлочный подседельник.
Рано утром дежурные развели костры, сварили кулеш, еду немудрёную, но сытную. После три десятка отправились дозорами в разные стороны вдоль кордона. Собственно, границы как таковой не было – с пограничными столбами, вспаханной полосой. Границей служила река, разделяющая земли княжества Рязанского и Дикого поля, территорию степняков. На этих землях издавна жили скифы, сарматы, половцы, а затем пришли монголы.
Несколько десятков дружинников, в том числе Саша, отправились рубить лес. Причём десятник Никанор сам указывал деревья, которые надо было валить. Саша недоумевал над выбором – рубили деревья молодые, с ровным стволом, диаметром полтора десятка сантиметров. Из таких избу не построить, как и плот. Объяснение получил быстро. Из брёвен делали щиты, размером сажень высотой на две – две с половиной шириной, ставили на тележные колёса из припасённых в обозе. Готовые щиты на колёсах катили на берег реки. Так это же защита от стрел, гуляй-город. Из щитов целая стена выстроилась. Коли надобность минует, колёса можно снять, щиты бросить. Рязанцы, чаще других подвергавшиеся набегам степняков, их манеру боя и тактику изучили, как никакие другие княжества. Больше всего проблем доставляли татарские лучники, потери от них ощутимые. А щиты гуляй-города прикрытие давали. Открытых боёв татары старались избегать. Потери большие, а трофеев нет. Для них лучше захватить село или город, взять пленных, рухлядь и быстро уйти на свои земли.
На дороге показались две подводы, идущие с полуденной стороны, как называли юг. Когда подводы подошли, их остановили. Любой мирный житель, выезжающий с Дикого поля, представляет интерес. Своего рода лазутчик – что-то видел, слышал.
Оказалось – купец тверской, выкупавший захваченную в плен семью. Часть пленных татары оставляли у себя для работ, большую часть продавали, имея большой доход. Приехавших с выкупом за пленных не трогали, иначе можно всю торговлю порушить. Купец, как ратников рязанских увидел, рухнул на колени, перекрестился:
– Слава тебе, Господи, сподобил до родных земель добраться.
– Да какие же они тебе родные?
– Так православные же, не нехристи.
На подводах сидели женщина средних лет и два паренька. Все худые, и вместо одежды настоящие лохмотья. Десятники купца расспрашивать стали. Что видел в степи, есть ли конные, да сколько? Купец отвечал обстоятельно. Пока разговор шёл, бывших пленных покормили кулешом. Напоследок один из дружинников спросил паренька:
– Это сколько же вы в полоне были?
– Год.
– О!
У парней на голове колтун из волос, чумазые, видимо, несладко пришлось на чужбине. На мочке левого уха у всех виден след от серьги, как метили татары рабов. Купцу ещё повезло, что отыскал своих, а могли бы и продать за море, тогда не найти. Купец поведал, что видел в степи две сотни конных в дневном переходе.
– Так и нас две сотни, – ухмыльнулся Никанор.
Его оборвал сотник Елисей:
– Погоди радоваться. Басурмане с силами собираются, иначе уже напали бы давно.
Стояли три дня, затем вдали показался татарский разъезд. Проехали влево, вправо, потом приблизились к реке. Не стояли, сделали круг и умчались. Десятник нахмурился:
– Место для перехода выбирают. Нас увидели, сейчас своему мурзе обскажут.
– Отступятся?
– Как бы не так. Будут брод искать в другом месте.
