Глава вторая
В коей грядет первое задание сыскаря и появляется слишком много пауков
По платью тако же примечается, что в ком есть благочинства или неискусства: легкомысленная бо одежда, которая бывает зело тщеславна и выше меры состояния своего, показует легкомысленный нрав. Ибо для чего имеет девица (которая токмо ради чести одежду носит для излишнего одеяния) в убыток и в долги впасть: сего честная девица никогда не делает.
Эльдар Мамаев с самым покаянным видом сидел в кабинете Крестовского. Ванечка отдыхал, заняв широкую лавку в арестантской, неклюд подремывал там же, неподалеку, разлучать его с чардеем, пока не развеется колдовство, было опасно для его же, неклюдского, здоровья. А Эльдар, бодрый, как летний жаворонок, уже успевший с утра провернуть несколько важных и неотложных дел, отдувался перед начальством за всю честную компанию.
— Стрельба, Эльдар! — Крестовский раздраженно бросил на стол шероховатый лист гербовой бумаги. — А если гнумы в негодовании соберутся жаловаться на нас в имперскую канцелярию?
— У нас не хватило бы сил обезвредить юного Бесника иным способом. Мы же не злодеев каких задерживать ехали, просто груз сопровождали.
— У вас не было амулетов?
— Только обереги. Но там же стекло везде, сквозь него особо не поколдуешь, представь — стеклянная перегородка, за ней неклюд. Если бы я открыл дверь, до нападения у меня были бы доли секунды. Я решил держать щит, дав тем самым Зорину уйти с поясом.
— А потом?
— А потом ты бы меня по кусочкам собирал, потому что Бесник в своей медвежьей ипостаси от меня одни лоскутки бы оставил. Но тут у нас дивная барышня Геля расстаралась. Представь, расстояние — ну аршина четыре, не боле, я б не рискнул, а она — три выстрела, и все в копеечку. Бесник на пол, она в обморок, я…
— Уволь меня от подробностей, — поморщился Крестовский. — Зная твое сверхчеловеческое женолюбие, ты кинулся благодарить отважную амазонку самым приятным для себя образом.
Эльдар склонил голову, бросив на собеседника хитрый взгляд исподлобья.
— Так, говоришь, гнумы угрожают?
— Да нет, — Крестовский отвечал уже без раздражения. — На удивление покладисты нынче наши гнумы. Даже предлагают нам какие-то билеты по новому чудесному сказочному маршруту вполцены.
— Это их Геля напугала, — решил Мамаев. — Огонь-барышня, я такого цирка с конями и не видел раньше. Представь…
— Погоди. Это не к спеху. У нас на сегодня более важные дела есть. — Крестовский полез в ящик стола. — Две недели назад труп обнаружили по нашему ведомству…
На столешницу легло мутноватое фото. Эльдар присвистнул.
— Чем его так?
— Не его, а ее. Это женщина. Явно работал мощный чародей, причем…
— Насколько мощный?
— Настолько, — рядом с карточкой лег разлинованный лист бумаги.
— Зорина можешь вычеркивать, он две недели назад у неклюдов был.
— Ты тоже? — Синие глаза Крестовского пытливо смотрели на собеседника.
— Ах, все равно узнаешь, — с улыбкой вздохнул Мамаев. — Меня там как раз не было. Пока наш Иван Иванович принимал непосредственное участие в неклюдском празднике и ожидал, когда барон нам пояс свой драгоценный передаст, я… был в другом месте. Семен, ты же знаешь, я не пью хмельного, мне все эти трапезы местные утомительны… Ну ладно, хорошо. Свидание у меня было, я на пару дней Ивана и оставил.
Крестовский молчал, Эльдар поднял на него веселые глаза, затем посерьезнел:
— В чем дело?
— Эта женщина зарегистрировалась под именем вдовы Жихаревой.
— И?
— Ее опознали только вчера: купец, у которого она была на содержании последние полтора года, в участок приходил. Говорит, поссорились они, он к ней три недели носа не казал, поэтому и спохватился поздно…
— Не томи.
