– Тогда спокойной ночи.
– А ты? – Он открыл глаза, приподнялся на локте.
– А я тут… посижу.
– Кровать широкая.
– Все нормально.
– Боишься, что бабуськи заругаются, если увидят тебя в постели с посторонним мужиком?
– Они не могут тебя видеть – только я.
– Тогда в чем проблема? Ложись! – Он похлопал по кровати рядом с собой. – Тем более что в некотором смысле призрак – это не мужик. – Тоска в его голосе была едва различима, но Арина все равно ее почувствовала: и тоску, и боль. Она решилась.
Рядом с ним было спокойно. Впервые за долгое время Арина почувствовала себя защищенной. Призрак он или нет, а ей хорошо.
– Обними меня, пожалуйста. – Она не испытывала никакой неловкости, подныривая под его руку, как кошка подныривает под ладонь хозяина в поисках ласки. Жизнь – сложная штука, а жизнь после смерти и того сложнее. Раз уж так вышло, они должны держаться вместе, привыкать друг к другу.
Он ничего не ответил, лишь прижал ее к себе крепко, так, что дыхание его теперь щекотало Аринину шею. Оказывается, призраки дышат, они теплые, и сердце их бьется часто-часто, но вот только почувствовать это может только ведьма. Интересно, что чувствует он? И чувствует ли вообще хоть что-нибудь?..
На самой границе сна или уже во сне Арина услышала писк: механический, убаюкивающий…
Из глубокого, лишенного сновидений сна ее выдернул скрипучий голос Лидии Николаевны.
– Поразительно, всю ночь наша девочка провела в доме. Глашка, на болоте, видно, что-то сдохло.
– Тише, разбудишь. – Баба Глаша говорила шепотом, едва слышно.
– Я не сплю. – Арина открыла глаза, огляделась.
Волков ушел. Наверное, решил прогуляться. Она чувствовала себя отвратительно: мысли путались, тело бил озноб. Если в этом месте можно подцепить инфекцию, какую-нибудь болотную лихорадку, то Арина ее подцепила. А иначе отчего так плохо?
– С тобой все в порядке? – Лидия Николаевна внимательно всматривалась в лицо девушки. Наверное, с ней в самом деле было не все в порядке.
– Познабливает.
Этому месту не хватало не только часов, но и зеркала, чтобы оценить ситуацию собственным, независимым взглядом. Верить старушкам не стоит, они склонны все драматизировать, а с ней все в порядке. Почти…
– Покажи-ка! – Баба Глаша положила ей на лоб свою ладонь. – У тебя жар, Арина.
– Да ну! Все нормально. – Она улыбнулась вполне бодро и оптимистично. – Это какой-то вирус.
– Глаша, ты понимаешь? – Лидия Николаевна смотрела не на Арину, а на сестру.
– Может, простуда? – Баба Глаша убрала руку с Арининого лба.
– Я тебя умоляю, какая простуда! Она не справляется…
– Типун тебе на язык! – неожиданно разозлилась баба Глаша. – Она сильная девочка.
– Может быть. Может, для простой девчонки она – эталон силы. Но тут совсем другое, не мне тебе объяснять. Он обязан был остаться с ней, чтобы помочь.
– У него не осталось времени. Ты же знаешь. Ни единой минуточки больше не осталось. А она справится.
– Эй! – Арина спустила босые ноги на пол. – Я все еще здесь, и не надо смотреть на меня как на умирающую.
Лидия Николаевна, жесткая и непоколебимая как скала, вдруг всхлипнула, обняла ее за плечи.
– Глупая, бедная девочка, – сказала шепотом. – Ты не представляешь, какое это место, не понимаешь, как оно опасно для такой, как ты.
– Мы уйдем, – сказала Арина, гладя Лидию Николаевну по седым волосам. – Уйдем сегодня же.
– Как? – спросила баба Глаша таким тоном, словно Арина говорила о чем-то совершенно нереальном.
– Так же, как и пришли. Здесь опасно. С каждым днем все опаснее и… – она сделала паузу, – нам помогут.
– Кто? – спросили старушки в один голос.
– Волков… мой призрак, – сказала Арина, набрасывая на плечи шаль. – Он обещал помочь. Здесь и потом, когда мы выберемся из болота. У него есть связи. Остались… А вам тут нельзя. Баба Глаша, у вас сердце, вам нужно быть поближе к больнице, к докторам и лекарствам.
– Не беспокойся об этом. – Баба Глаша взмахнула рукой.
