– Ну что, полковник, отдохнули немного после мытарств на фронтовых дорогах?
– Да, спасибо! Всё замечательно, впервые с начала войны спал с такими удобствами!
– Ну и хорошо! Пока вы спали, произошло много важных событий. Ну, во-первых, меня назначили командармом десятой армии. Приказ подписал сам Сталин – он теперь руководит Ставкой Верховного главнокомандующего. В этом приказе есть пункт, в котором предписано всем командирам и красноармейцам, оказавшимся в полосе 10-й армии, беспрекословно подчиняться приказам, отдаваемым командармом-10, Черкасовым. Таким образом, согласно этому приказу, вы поступаете в моё распоряжение! Вопросы, пожелания есть?
– Один вопрос, товарищ генерал! В качестве кого вы собираетесь меня использовать?
– Естественно, по вашей военной специальности. Мы ещё не дошли до того состояния, чтобы полковник Генштаба поднимал красноармейцев в атаку. Будете начальником штаба 6-го мехкорпуса. Но это с того момента, когда возродится штаб 10-й армии. А пока этого нет, будете заместителем Пителина.
– Понятно! В данной ситуации у меня не может быть никаких возражений. Я, можно сказать, даже и заинтересован принять участие в вашей уникальной операции. Можете мной полностью располагать!
– Хорошо, Павел Николаевич, будем считать, что в нашем полку прибыло! И первое вам поручение на новом поприще, вникнуть в концепцию нашего наступления. Думаю, Борис Михайлович поможет вам в этом. И второе, вам нужно познакомиться с командирами соединений, входящих в 6-й мехкорпус. Такая возможность вам представится сегодня. В настоящее время 4-я танковая, а также 29-я моторизованная дивизия сосредоточены на исходных позициях в районе Лалы. Я часа через два-три туда направлюсь, возьму и вас с собой. Так что попрошу подготовиться – проштудировать весь план наступления, наверняка командиры будут задавать каверзные вопросы. Из своего опыта могу сказать, что их будут интересовать сугубо конкретные вопросы – снабжение, резервы, данные разведывательного отдела штаба корпуса. Я вот тоже сейчас пойду готовиться к выезду в войска – нужно выяснить всё по вопросам снабжения и состоянию служб тыла. Михалыч, ты давно разговаривал с Бединым?
– Ещё в Волковыске, перед самым отбытием штабного эшелона в Хорощ.
– Понятно, значит, о состоянии служб тыла знаешь только на вчерашний день. Ладно, сейчас зайду к Бедину, узнаю, чем он нас сегодня может порадовать. Он это умеет, вон какой красавец вагон-ресторан раздобыл. Кстати, о снабжении, не знаешь, Стативко сейчас у себя? Никуда не умотал наш неугомонный Бульба? С ним тоже нужно пообщаться – вопросов по снабжению даже у меня уйма, а у комдивов вообще наверняка зашкаливает.
– Тараса видел уже здесь в Хороще. До твоего приезда он выезжать никуда не собирался. Конечно, в вагоне службы снабжения он вряд ли сидит, наверняка бродит по сортировочной станции среди эшелонов, которые комплектовала его служба. Сам знаешь его натуру – если он не в поисках новых запасов, то наверняка подсчитывает то, что раньше раздобыл.
– Да… это его хомячество очень даже нам на пользу. Считай успехи бригады, а потом и корпуса, во многом были достигнуты благодаря работе снабженцев и их, не побоюсь этого слова, атамана Тараса Бульбы. Ей-богу, когда Тарас за спиной, у меня наступает спокойствие, и я уже не трясусь над каждым патроном и литром топлива. Ладно, товарищи полковники, вопросы тактики и стратегии предстоящей операции мы уже обсудили и, можно сказать, утвердили, теперь пойду решать проблемы снабжения и службы тыла. А ты пока, Борис Михайлович, с нашим генштабистом окончательно проработайте план операции в районе Острув-Мазовецка. Когда поеду в дивизии, этот план должен быть у меня на руках. На совещании в Лалы, которое я назначил сегодня на 18–00, будут присутствовать все командиры принимающих участие в операции частей, в том числе 4-го мотоциклетного полка полковник Собакин, 41-го мотоинженерного батальона майор Маконин и начальник разведки корпуса капитан Курочкин. Им я хочу поручить операцию по уничтожению моста через реку Нарев на автодороге Острув-Подлеске – Замбрув.
Неожиданно в разговор встрял Леонов, может быть, ему хотелось продемонстрировать, что он уже понимает концепцию плана наступления, а скорее всего, показать, что полковник Генштаба не является пятым колесом в телеге. Держа топографическую карту в руке, он карандашом тыкал в место, расположенное в стороне от полосы наступления, при этом восклицая:
– А как же концепция разработанного плана, что не следует отвлекать силы на бои вне полосы наступления и что нельзя бояться фланговых ударов фашистов? Мост ведь расположен в стороне от полосы наступления, и его уничтожение имеет смысл только в предотвращении удара немцев с правого фланга. У нас же цель добраться до Варшавы и там, будучи окружёнными, начать оборонительное сражение!
Я, уже собираясь выходить из купе Пителина, повесил фуражку обратно на вешалку и начал объяснять московскому полковнику смысл этой операции. Почти сразу ко мне присоединился Пителин, который не просто голословно излагал суть всей затеи с уничтожением моста, а, расстелив на столе карту окрестностей города Острув-Мазовецка, стал подетально описывать план организации огненного мешка фашистам. Стало понятно, что это надолго, и моё присутствие здесь не обязательно. Происходило то, о чём я и просил Бориса Михайловича – Пителин с Леоновым прорабатывали операцию в районе Острув-Мазовецка. Я опять снял с вешалки свою фуражку, сказал склонившимся над картой двум полковникам, что пошёл в вагон службы тыла, на что получил невнятное бухтение от начинающих спорить штабников, повернулся и вышел из купе.
Глава 11
