тебе вот о чем: управители Академии — выродки. Вырождающиеся узколобые и трясущиеся за свои титулы деграданты, которые губят последнюю надежду на возрождение прежней славы магического сообщества. В свое время меня, молодого и талантливого, уж извини за нескромную правду, они отправили на Ору, как одного из многих до меня. Найди Шангрун, сказали они мне. На самом деле я должен был умереть там, чтобы не мозолил глаза своей самонадеянной и наглой персоной здесь, в замшелых стенах любящей Академии.
Он улыбнулся, мрачно и зло.
— И я умер. По крайней мере, моя Путеводная Нить оборвалась, и сердце остановилось в определенный момент. Не спрашивай, почему я еще жив, это не имеет значения. Главное, что я жив и что я нашел Шангрун. А там я нашел правду о своем происхождении. Есть документы, есть свидетельства, дневники, все честь по чести, мы — незаконнорожденные побочные дети династии Гроганов. Тех самых, да. Последние представители, изрядно разбавленные, но кто будет на это жаловаться, раз Возмездие Далии уничтожило законных? Никто. Так вот, в Шангруне я нашел новый смысл, обратился к самой яркой звезде нашей истории, к Джассару — и он направил меня, выражаясь фигурально. Посмотри-ка, что я нашел в зуланских степях.
Архимаг закрыл книгу, которая все это время лежала у него на коленях, и позволил ей переплыть по воздуху в руки Тобиуса. То был довольно большой фолиант в твердой каменной обложке цвета слоновой кости, тяжелый, древний. Обложку покрывала искуснейшая резьба, сложные узоры, похожие на муравьиный лабиринт, множество магических знаков, знакомых и не очень, а в центр уместился символ, которого сложно было не узнать — два ромба, маленький внутри большого, так что при наличии фантазии можно было увидеть в этом символе Око Неба, которое зуланы рисовали на своих телах и на телах своих зверей. Артефакт пронизывали потоки магии, складывавшиеся в причудливейшие узоры.
— Открой, в этой книге много интересного, но самое важное для тебя сейчас на форзаце. Давай-давай, открой и попробуй прочитать.
Тобиус повиновался, открыл пожелтевший от времени листок тончайшего пергамента и увидел на нем ровную строчку, начертанную синими, едва различимыми чернилами. Следуя наитию, он прикоснулся к значкам, вливая в них капельку своей магии, и они воссияли, словно преисполненные синим пламенем.
— Джассар… Ансафарус? — Что-то дрогнуло в душе Тобиуса и взорвалось.
— Я помню, каково это было — впервые взять в руки то, что когда-то до меня держал сам Джассар. И не просто держал. Он создал эту книгу, создал материю, из которой она состоит, вписал в нее все, от первого до последнего символа. Это книга Джассара, Тобиус. Я прошел сквозь объятия смерти и великие муки, чтобы добраться до нее, вошел, в Дикую землю с дюжиной верных, опытных, проверенных соратников, друзей, которых любил как братьев и сестер… а кого-то и больше. Но вышел из Дикой земли я один, потеряв их всех в ее злых дебрях. Я принес великую жертву, чтобы добыть эту книгу, но ты получил ее вот так, из моих рук, как благословение свыше. Ты невероятно везуч, мой друг.
Серый магистр никогда не был очень религиозным человеком, он верил в Господа и старался следовать Его заветам, но само то, насколько враждебна была религия к носителям магии, не давало ему проникнуться ею слишком глубоко. Однако, держа в руках тяжелый фолиант, Тобиус впервые познал то, что, возможно, чувствуют истово верующие амлотиане, прикасаясь к святым реликвиям.
— Что это?
— Один из черновиков Джассара, Тобиус. Все маги знают, что Джассар владел Гримуаром Всемагии, сборником всех магических знаний Валемара. Его он забрал с собой, покидая наш мир, но никто не ведает, что, составляя Гримуар Всемагии, Джассар сначала долго работал над черновиками. В вопросах Искусства он был помешан на совершенстве и в законченный экземпляр вносил лишь проверенные заклинания. Его-то он и забрал с собой, но черновики…
— Остались?
Шивариус Многогранник кивнул.
— Он спрятал их, рассовал в укромных уголках по всему миру, у некоторых поставил охрану. В Шангруне я нашел документы, дневники, журналы, доклады, в которых говорилось о поисках черновиков. Первым искать их начал Третий Наследник, но были и другие соискатели. Ты понимаешь, что это значит? Это шанс, оставленный нам Джассаром. Шанс возродить все, вернуть обратно дни нашего расцвета. Маг Магов понимал преступную природу своих учеников, их эгоизм, честолюбие, жажду власти. Он предвидел, что в конце концов они все потеряют. Вторая Война Магов погубила сотни великих волшебников, а потом пришел Сарос Гроган, который ненавидел магию как само явление и предавал драконьему огню бесценные библиотеки, создавал целые ордены охотников на магов, желая уничтожить нас. Он нанес мировым магическим знаниям самый сильный удар. Прошли тысячелетия — и мы выродились в то, чем являемся ныне. Так вот, Тобиус, я намерен повернуть все вспять и создать новую утопию магии для всего Мира Павшего Дракона. У меня есть последователи, у меня есть армия, у меня есть план и мысли о том, где надо искать остальные черновики Джассара. Все, чего мне не хватает, — это ученик. Ни один из волшебников, которые примкнули ко мне, в должной мере не владеет серой магией, и ни одному из них я не смогу передать свой опыт, как мог бы передать другому собрату по серому Дару. Поэтому ты стоишь здесь сейчас.
Книга дышала древностью и могуществом, она не оставляла сомнений, убеждала лучше любых слов, книга, которую создал Джассар Ансафарус, реликвия более ценная, чем все золото Драконьего Хребта, чем все невольники Зелоса, все шелка Илеаса, все вина Аслана, все пряности Ханду и вся слоновая кость Унгикании. Вещь в себе, самодостаточный факт, утверждавший свою важность и значимость самим своим существованием… она была более ценна, чем все анналы Шангруна, вместе взятые. Когда Тобиус прочувствовал эту святотатственную мысль, его сердце на несколько мгновений замерло, и
