нежелательно.
Молодой волшебник тихо сглотнул ком, вставший в горле. Напарываться на неприятности с агентами Инвестигации никак не входило в его планы, но притворяться немым и покорным было уже поздно.
— Вы ошибаетесь… брат? Святой отец?
— Брат Ольвех.
— Вы ошибаетесь, брат Ольвех! Я вижу, на стене висит медальон, символизирующий положение данного волшебника в рядах выпускников Академии. Любые его обвинения являются делом Академии Ривена и всех магов королевства. Вы не можете чинить произвола.
— Вмешательство в дела Церкви чреваты, чар Тобиус.
— Академия Ривена узнает о происшедшем, как только вы попытаетесь нарушить договоренности, брат. Святому Официуму будет выдвинут вотум протеста, и в Ордерзее начнется сбор магического трибунала, на который вы будете вынуждены доставить этого мага в сопровождении трех магистров. До того момента по закону этот волшебник будет оставаться в своем обиталище, и никто не имеет права принуждать его к перемещению. Если у вас нет прямейших доказательств, уличающих его в причастности к тому или иному преступлению. В таком случае можете разводить костер хоть здесь.
Тобиус перевел дух и постарался улыбнуться как можно более миролюбиво:
— Я специалист по магическому законодательству в Ривене, а также по его положениям, общим для всего Вестеррайха.
Монахи не впечатлились его короткой речью — уж слишком явными выглядели старания Тобиуса казаться грознее, чем он есть на самом деле. Высокий клирик улыбнулся почти так же добродушно, как сам маг, сутулый коротышка остался безразличен.
— Мы вернемся завтра утром, чар Марэн.
И они просто ушли. Ни угроз, ни прощаний — ничего. Тобиус подошел к окну и попытался рассмотреть с высоты — на чем приехали добрые братья?
— Надо же, они действительно на этом жутком фургоне! Маговозка…
— Благодарю вас, чар Тобиус.
— Да-да, — отмахнулся серый волшебник, — не за что. Почему вы не защищались?
— Как?
— Не надо быть специалистом в магическом праве, чтобы отбиться от радикально настроенных клириков.
— Не в моем случае.
— Даже если вы некромант, чар Марэн, а вы некромант, насколько я понимаю, вы имеете право на защиту Академии. Пока не преступаете закона. Вы ведь не преступали?
Тобиус осмотрел кабинет-лабораторию некроманта. Просторное помещение на вершине башни, под самой крышей, большие окна, много шкафов, книг, магических приспособлений разной степени ценности, стеллажей с ингредиентами, чучело черного ворона, сидящее на жердочке… забавные свечи в виде человеческих позвоночников. На каждом восковом позвонке имелась цифра, и по мере сгорания можно было считать время.
— Так вы преступали или нет?
— Вы спрашиваете, практикую ли я призыв мертвых душ и создаю ли кадавров? Нет, этого я не делаю.
— Хорошо. Потому что это против законов королевства, Господа-Кузнеца и человечности…
— Вы голодны, чар Тобиус? — перебил его Марэн.
Вскоре некромант уже стоял у разожженного очага и жарил во взбитых яйцах кусочки мяса, зелени, овощей. Тобиус примостился на табурете у двери в обеденный зал и следил за его умелыми движениями.
— Итак, что заставило добрых братьев Петра потревожить ваше уединение, чар Марэн?
— Тот большой — иоаннит, я думаю, — поправил хозяин, перекладывая еду на глиняную тарелку. — Приятного аппетита.
— И все же?
Некромант вытер полотенцем руки и сел рядом.
— Они ищут некоего, скажем так, лиходея. Вы знаете, что в городах и весях Хайбордана начали пропадать люди? Преимущественно дети. Кто-то или что-то крадет их. Во сне.
— Чудовище? Демон? Колдун?
— Если бы я знал! — Марэн с хрустом дернул головой сначала в одну сторону, потом в другую. — Я веду спокойную тихую жизнь в идеальном месте, на перекрестке почти заброшенных дорог едва ли не на окраинах обжитых земель. Путники здесь редкость, ибо местечко это стоит вдали от торговых трактов, но через постояльцев я узнаю о происходящем во внешнем мире. В последнее время людей стало намного больше, и они не гнушаются моим «Кладбищенским двором», хотя я и постарался сделать это место как можно менее привлекательным. Путники сейчас боятся ночевать под открытым небом больше, чем когда-либо.
Тобиус жевал и, кивая, показывал, что внимательно слушает.
