К столу подошел гном, выгрузил заказ и аккуратно уложил на поднос оба артефакта.
– Куда?
– Расслабь ягодицы, Тобиус, – усмехнулась Шираэн, поднимаясь, – не думал же ты, что я буду заниматься делом прямо здесь? Поешь, выпей, а там, глядишь, я и обернусь. Кельвин, собака сладенькая, сидеть!
– Ой, будто не знаю!
Она удалилась вслед за гномом, почти незаметно прихрамывая на левую ногу.
Готовили в заведении отменно, по крайней мере учитывая особенности гномской кухни. Рагу оказалось нежным, крысятина была мраморной и сочной; луковые кольца хрустели, оттеняя мягкость рагу; гномский хлеб, кусочек которого дарил сытость и силы на несколько часов (при условии, что у едока хватало крепких зубов и упорства), тоже не разочаровал, а пиво «Дубовая бочка» заслуженно считалось лучшим в известном мире.
– Фух! Ну и задал ты мне работенку, Тобиус! – Шираэн плюхнулась на стул и на чистом гонгаруде заказала выпивку. – Кельвин не мешал тебе есть?
– Что с моими артефактами?
– Остывают, их скоро принесут. Короче, вот. – Она положила перед ним два прозрачных стеклянных шарика величиной не больше сливы, в каждом из которых без видимой опоры висела тонкая стрелка. – И не благодари.
– Не буду, пока не пойму, что это такое?
– О, rugd’rharad![14] Ник сказал, что ты сто?ящий артефактор, так почему же я в это не верю? Эти стрелки указывают на создателей артефактов, понял? Я связала их с артефактами и обновила чары, которые использовал Ник. Теперь ты знаешь не только имена, но и примерное направление.
– Почему стрелка, привязанная к арбалету, крутится не переставая?
– Хм? – Казалось, Шираэн удивилась поведению своего изделия. – Минуту назад она уверенно показывала на юго-запад… Возможно, некромант скрылся в некоем месте с очень хорошими экранами либо оказался внутри пространственной аномалии. К сожалению, и я не всесильна. Бери, Тобиус, это все, что я могу сделать для тебя по просьбе Ника. Если когда-нибудь найдешь этих поганцев, сломай им лица от моего имени, будь такой миленькой лапочкой.
– Как бы они не сломали мне лицо.
Тобиус провел день на улицах Аметистового университета, в бесчисленных лавках которого можно было найти уйму превосходных материалов и ингредиентов. Было бы золото, а товар найдется. Волшебник принялся закупаться драгоценными камнями, редкоземельными металлами, травяными сборами, алхимической посудой и реагентами. Раз уж подвернулась такая оказия, следовало запастись впрок.
Омнибус выехал на дорогу к столице уже в преддверии вечерних сумерек, и уставший маг впервые за долгое-долгое время чувствовал почти полное удовлетворение. Впрочем, продлилось сие хрупкое ощущение ровно до тех пор, пока вдали не раскинулся Парс-де-ре-Наль.
Столбы дыма над столицей растворялись в стремительно черневшем небе, но были отчетливо видны даже невооруженным глазом. В обоих салонах воцарилась тревога, а Тобиус мог думать лишь о том, как бы скорее добраться до города. Пришлось набраться терпения.
В Парс-де-ре-Наль он прибыл уже затемно, перед самым закрытием ворот. На улицах горело множество факелов, и немалое количество народу стояло под открытым небом, образуя тут и там толпы. Волшебник не решился присоединиться к ним, а поймал за руку пробегавшего мимо мальчишку-пувра.
– Ай! Отпустите меня, месье, я ничего не крал! Ай!
– Не вырывайся, я лишь хочу попросить тебя об услуге…
– Я таким не занимаюсь, – мальчишка немного успокоился. – Но если месье последует за мной, то я познакомлю месье с моей сестрой. Берет она недорого, зато искусна и здорова, а когда месье увидит ее зад…
– Я всего лишь хочу знать – где случился пожар? – спросил Тобиус, показывая предприимчивому сутенеру мелкую серебряную монетку.
– На южных окраинах, месье! Там все подчистую выгорело! Говорят, началось с «Духа приключений»!
Выхватив монету, мальчишка рванул прочь – догонять стайку таких же чумазых пуврских детей, как и он.
Решения не пришлось ждать долго, оно явилось легко и естественно, хотя разум успел сказать свое веское «не стоит лезть в гущу событий».
Вскоре серый волшебник уже шагал по тому, что осталось от огромного городского района. Масштаб бедствия ужасал, и наверняка, чтобы не дать ему распространиться на весь город, поработали маги. Обугленные остовы домов вздымались над местами еще пылавшим пепелищем. Волонтеры стаскивали пострадавших под опеку монахов-яковитов; другие, укрытые слоем сажи, катили по разрушенным улицам телеги и собирали в них тела; четвертые продолжали бороться с оставшимися очагами и разбирать завалы. Воздух так напитался дымом и пеплом, что дыхание причиняло боль, на коже расползались слабые ожоги, а глаза слезились не переставая.
В первую очередь Тобиус задержался среди братьев Ордена Святого Якова, разбивших несколько открытых лечебниц. Серый магистр шнырял среди покалеченных, выдавая себя за простого волонтера и погружая их в магический сон, чтобы накладывать чары Исцеления. К счастью для него, яковиты не
