ею. Эти наши бараны, что пришли попастись, пожирают споры и тоже заряжаются, уже на ходячие электростанции похожи. Есть и другие существа, и другие растения, занимающиеся накопительством… э-э-э… неважно, вы же меня поняли? А теперь прогноз погоды. Не раньше чем через три и не позже чем через четыре часа сюда придет гроза. С той стороны реки придет, так что это дает нам еще крохотный запас времени. Я не представляю, что здесь начнется во время грозы. В почве и повсюду столько энергии, и если жахнет молния… Муравьи вон вчера ползали по всему объему своего холма, а сейчас забились очень глубоко. Все, больше я сам ничего не знаю и не понимаю.
– А чего тут понимать? – пожал плечами Барсук. – Драпать нужно. Куда предлагаешь?
– На холмы, о которых говорил. Они, пока во всяком случае, ничего такого в себе не затаили.
– Пятнадцать километров?
– Примерно. По прямой.
– Значит, двадцать. За три часа с нашим личным составом добежим. Но ужин и всякие там корзины придется бросить.
– А это точно? – засомневался полковник. – Ну что будет очень опасно во время грозы? Ну и что она будет?
Пехов даже рассмеялся над такими нелепыми вопросами.
– Гроза будет, – сказал он, – тут Семен Анатольевич у нас не ошибается. А что здесь произойдет – узнаем со временем. Вы уж поверьте нашему горькому опыту, лучше перестраховаться.
– Понял, – кивнул Разуваев. – Ужин можем раздать, на ходу или как еще съедят. Силы ведь тоже нужны.
Семка кивнул, а Барсук сказал:
– Тогда командуйте, товарищ полковник. А я помогу Жибе на заплатку кусок рыбьей шкуры правильно выбрать. Обувь в походе штука слишком важная.
11
Что-что, а совершать ночные марш-броски Семену давно не доводилось. Особенно в таком варианте. Впереди по бокам и позади их куцей колонны скакали взад-вперед дозорные-призраки. Во всяком случае, когда они приближались, то их было видно в струйках вялого пока дождя. Они же зажигали для них россыпи огоньков для подсветки. Две луны, бегавшие по небу днем, на ночь ушли за горизонт, так что, несмотря на все еще частично ясное небо, было темно как у негра в животе. Ветер, уже заметно посвежевший и временами становившийся весьма сильным, уносил огоньки, но клоны все подсыпали и подсыпали новые.
Семка, с одной стороны, подпитал каждого из их группы энергетически, с другой – пошел на не самую красивую хитрость, заставив солдат бояться того, что позади них, и быть уверенными в безопасности того места, куда они спешат.
Так что продвигались бойко. Разведка своевременно предупреждала о препятствиях на их пути, поэтому и петлять особо не приходилось – просто заблаговременно принимали правее или левее. И все равно путь выходил чересчур извилистым. Все эти рытвины, купы кустов, пара деревянных муравейников, несколько ручьев и шесть заболоченных участков словно норовили оказаться именно там, где им предстояло пройти.
За два часа преодолели лишь половину пути, а не две трети, как рассчитывали. Дыхание грозы уже носилось в воздухе, ветер дул в спины, подталкивая вперед. Со светом стало совсем плохо. Семену пришлось поставить одного клона позади с единственной задачей: пускать огоньки по ветру так, чтобы они по возможности пролетали над ними. Но ветер сделался переменчивым и толку от этого оказалось мало. Темп движения упал.
А энергетических участков под землей все еще было в избытке. Правильнее сказать, они шли сплошь, лишь кое-где прерываясь «чистыми» полосами или полянками. И копошилась вся эта странная живность с каждой минутой все активнее. Ждала грозу, готовилась к ней. А они не знали, что ждать и к чему готовиться.
Семке темнота помехой не была, и он постоянно кричал назад «Ахтунг!». Это было короче, чем русские слова «внимание» или «опасность». А еще лепил огоньки к земле в самых неудобных для прохода местах. Но и их далеко не всегда хватало, чтобы все прошли, отчетливо видя препятствие. Вот не удосужился научиться у Алекса такой простой штуковине – закреплять эти самые огоньки-фонарики намертво. Сейчас бы пригодилось, а то у самого из рук вон плохо выходит.
Стали долетать раскаты грома. Семен на ходу прикинул, с какой скоростью накатывает грозовой фронт. Выходило, что до холмов они добраться не успевают. Слабым утешением было то, что полянок без интенсивной энергетической деятельности под землей точно стало больше. Может, ближе к холмам…
Семка хапнул из воздуха рассеянную в нем силу, притормозил, пропуская мимо себя бойцов отряда, каждого подпитал.
– Прибавить шаг! – крикнул все понимающий без слов Барсук.
Колона побежала быстрее, но тут поскользнулся рядовой Кантур.
– Вывих! – доложил через секунду склонившийся над пострадавшим Барсук.
– Вправляй, остальное я сделаю.
– А-а-а!
– Не ори, Контора, – сказал Ефремов. – Мы тебя с Куликовым понесем.
