Пожалуй, тут я и позавтракаю.
— Доброе утро, — поздоровалась, подходя к заказчику.
— Нойшарэ! Приятный сюрприз, здравствуй. Садись, — широким жестом пригласил он. Я без возражений плюхнулась на стул напротив. — Судя по личному визиту, ты согласна?
— Да, — подтвердила, не тратя времени на расшаркивания. — Интересный заказ, просто физически не способна отказаться. — Я изобразила слабое подобие улыбки, собеседник настороженно нахмурился:
— Если ты опасаешься, что тебе может угрожать…
— Нет, это не связано с тобой. Просто местные удивительно живучие суеверия, что большие неожиданности несут большие проблемы. Да и так, в общем. — Я неопределенно поводила рукой в воздухе.
— Что-то случилось? — проницательно уточнил Таллий.
— Скорее, нехорошее совпадение. Можно задать вопрос? — наконец, решилась я. Он удивленно вскинул инистые брови и кивнул. — Ты вправе не отвечать, на мое решение относительно заказа и на качество исполнения твой ответ не повлияет, — на всякий случай предупредила я, потому что вопрос был довольно бестактный и недостойный профессионала. — Для чего нужно это… оружие? Что это вообще такое?
Собеседник растерянно вскинул брови, разглядывая меня с недоумением.
— И все? — уточнил и усмехнулся. — На этот вопрос я легко отвечу. Это обрядовый предмет моего народа. Много лет назад оригинал был безвозвратно утерян. Совершенно безвозвратно, точнее, физически уничтожен, и если примерное описание внешнего облика сохранилось в памяти народа — существует множество рисунков и набросков — то с надписью по древку возникли трудности. Насколько я понимаю, это один из очень древних и безнадежно мертвых языков, и никто из живущих теперь не знает, что именно там написано. Была проведена огромная архивная работа по поиску хоть каких-то материалов, а открытие, как водится, сделали случайно. Один юноша, обучавшийся в столице, нашел в университетской библиотеке дневник некоего безвестного дотошного торговца, где приводилось точное изображение вязи, сопровождавшееся горделивым сообщением, что было чертовски трудно передать все до последней точки, но зато даже хозяева скипетра не нашли подвоха. Сведения перепроверили всеми доступными методами и вязь признали подлинной.
— Но почему ты заказываешь артефакт здесь, а не в столице у кого-нибудь из медных мастеров? — настороженно уточнила я.
— Во-первых, я не люблю столицу: слишком шумно, слишком тесно, и прожить там долго я бы не смог. Впрочем, нет, лукавлю. Конечно, смог бы, но с трудом и без удовольствия. А во-вторых, я из-за своих поисков приехал в местную библиотеку, где имеются некоторые бесценные труды, и именно тут меня настигло окончательное распоряжение о необходимости изготовления скипетра. Но я рад, что оно не поймало меня в столице. Здесь как-то… уютно, особенно на центральной площади.
— Уютно? — ошарашенно уточнила я. Интересный отзыв. Я подобного припомнить не могла: даже полностью лишенные магии люди, не знающие о древнем соседе и не ощущающие его, подсознательно испытывали опасения в этом месте.
— Как дома, — улыбнулся он. — Будто здесь с тобой никогда не может случиться ничего плохого. Словно дух Праотца рядом.
Я нервно хмыкнула. Праотца, говорите? Надо почитать про этих ребят. Не думаю, что узнаю что-нибудь действительно интересное, но легенды полистать все же стоит. Что у них там за праотцы такие?!
Несмотря на столь странную оценку мира новым клиентом, я все равно почувствовала, как холодная ладонь сжавшего сердце гадкого предчувствия немного ослабила хватку, потому что Таллий Анатар не врал. Недоговаривал, да, и я догадывалась, что именно: это наверняка касалось вскользь упомянутых обрядов. Возможно, среди них встречались откровенно запрещенные и очень страшные. Вероятно, это грозило волнениями в стране или некими невинными жертвами, принесенными на ледяных алтарях в далеких Северных горах. Но главное, не было связи между двумя событиями — появлением ужастика и этого северянина. Теперь я точно это знала и могла вздохнуть с облегчением.
— И все-таки что случилось? — после нескольких мгновений тишины спросил северянин, не отрывая от меня взгляда неестественно ярких глаз. — Сама понимаешь, мне невыгодно причинять тебе вред. А помочь приятно. По многим причинам.
— Например? — полюбопытствовала хмуро. Не нравился мне его взгляд, очень не нравился. Что-то такое… странное, непривычное глядело из глубины оранжевых глаз. Не угрожающее, не враждебное, но все равно — пугающее.
— Во-первых, ты девушка, — улыбнулся он. — У нас рождается очень мало девочек, поэтому оберегать и защищать представительниц слабого пола — нечто вроде намертво въевшегося рефлекса. Во-вторых, мне совершенно нечем заняться в ближайший месяц — или сколько там понадобится для работы? — и я с огромным удовольствием украшу свои будни решением какой-нибудь проблемы. В-третьих, мне близка местная система ценностей, когда за своих держатся до последнего. У нас — так же, и это еще один плюс в пребывании здесь. Достаточно? — хмыкнул он. Я не ответила, задумчиво разглядывая северянина и пытаясь привыкнуть к странной внешности.
— А почему ты все время в шубе? — спросила неожиданно даже для себя. Таллий посмотрел на меня с искренним недоумением, потом, сообразив, что я не шучу, насмешливо фыркнул.
— Я не знал, что про нас настолько мало известно в окружающем мире. — Мужчина качнул головой. — Понимаешь, у моего народа несколько иной
