конечно, Картограф не примет мою сторону и не объяснит, как пользоваться телепортом.
Под деревьями было прохладно и царил зеленый полумрак. Впереди маячил просвет. Мы вышли к нему и оказались на краю оврага.
Чтобы двигаться дальше в сторону болот, нам нужно перебраться на другую сторону.
Я не сразу сообразил, что на нас смотрят.
– Stop! – скомандовали слева.
Я замер, дав остальным знак не двигаться.
– Who is that?
– Что он говорит?! – поразился Шрам.
– Drop your guns! Put your guns down!
Натовцы! Ну, Зона побери! Хотя ведь это логично… Энджи умерла несколько дней назад, а мы недалеко от места ее гибели. Я и сам должен был подумать о том, что могу наткнуться тут на чертовых янки. Они услышали, как мы стреляли во время нападения змеерыси. Нас, очевидно, приняли за группу сталкеров.
Преимущества не было ни малейшего: уже темнело, перед нами овраг, отрезавший путь, позади – лес, и, похоже, нас уже окружили. Кроме того, вместо Пригоршни рядом со мной были иномирцы, не обученные вести бой в наших условиях. Черт, они даже про огнестрельное оружие не знали!
Я решил поторговаться с американцами:
– Do you speak Russian?
– Говорим, – подтвердили из леса.
Мне показалось, или голос мне знаком? Кто-то из наших сталкеров, переметнувшийся на сторону НАТО?
– Я – Химик, – сначала лучше представиться. – Веду туристов из Македонии.
Чем хорошо постсоветское пространство – никто не ориентируется в возникших государствах и понятия не имеет о национальных языках. Авось сойдут мои иномирцы за македонцев. Хорошо, что они не манипуляторы, внешне от людей не отличаются.
– Куда идешь, Химик? Мы уж тебя похоронили. С почестями.
Вот теперь я узнал его. Мелкий такой паскудник Ганс, никто с ним связываться не хотел – Ганс родную мать продаст за десяток сребреников.
– Мало ли, что похоронили. Иду вот себе.
– Куда?!
Я сжал «миелофон». Мои иномирцы сдержанно паниковали: людей они, конечно, не боялись, но чего ожидать от местных, понятия не имели. Натовцы поняли, кто я, связали с гибелью своего отряда, и теперь горели желанием отомстить.
– К Картографу, – с некоторой ленцой ответил я. – Он нас ждет.
Ганс перевел, последовали короткие переговоры, я уловил упоминание Зерна. Снова воспользовавшись «миелофоном», удостоверился: натовцы не знают, что Зерно, оно же – преобразователь – путь в другой мир, ключ от телепорта, они по-прежнему считают, что Зерно – возможность создать новую Зону. И упоминание Картографа, известного своими способностями, только укрепило их уверенность.
Еще они полагали, что Зерно у меня.
– Химик, отдай Зерно, – посоветовал Ганс, подтвердив догадку. – Тогда останешься жив.
– Ты уверен, что хочешь этого? Погоди, я македонцам объясню…
Удерживая гаусс-винтовку стволом вниз, я обернулся к спутникам и негромко произнес на их языке:
– Это – враги. Они хотят нас убить.
На лицах спутников отобразилось непонимание.
– Люди? – выдохнул Шрам.
Объяснять было некогда, я чувствовал, как растет напряжение натовцев и крепнут подозрения Ганса.
– Да. Их надо уничтожить!
С этими словами, сжав в кулаке «невидимку», я прыгнул в сторону. Будь благословенной мудрость Канцлера (или глупость – неважно), не ставшего меня обыскивать! Этот артефакт – последний мой козырь.
Пули ударили в то место, где я только что стоял, вырыв неглубокие воронки во мху. Оказывается, я успел отвыкнуть от грома выстрелов: в ушах зазвенело, пришлось сглотнуть, как при взлете на самолете.
– Падай! – заорал я и снова отпрыгнул, чтобы не выдать себя.
Иномирцы послушно рухнули наземь, в бою наступила пауза, достаточная, чтобы осмотреться. Натовцев было около полутора десятков: пятеро слева, в кустах, пятеро справа, еще отряд сзади. Ганс – слева, высунулся из-за дерева, рот распахнул. Исчезновение вероятного противника в планы не входило. Горожане мои залегли, но это уже роли не играло: ни кочек, ни поваленных стволов, ни одного укрытия. Сейчас натовцы очнутся…
Я до сих пор жив, потому что им нужно Зерно, в реальности почти не имеющее ценности – кому понадобится дорога в холодный умирающий мир?
