вот сейчас кажется, или этот упырь и правда замыслил по отношению к моей персоне что-то недоброе? Мумия недоделанная.
Чан поставлен на пол возле очага, и вся четверка неспешно возвращается обратно. Господи, да неужто все обойдется? Я позволил себе спокойно вздохнуть лишь тогда, когда дверь захлопнулась за их спинами.
Не прошло однако и пяти минут как она вновь распахнулась. На этот раз карлики были во всеоружии. Один держал в руках какую-то длинную палку с петлей на конце (похожие приспособления используют в зверинцах для усмирения диких животных), остальные трое вооружились чертовски знакомым мне оружием – самыми что ни на есть наиобыкновеннейшими бейсбольными битами.
– Илья!!!
Крик моей подруги по несчастью слегка запоздал. Не знаю уж, как я умудрился пропустить этот подлый удар локтем под дых, – видимо оружие в руках карликов пробудило во мне ностальгию по покинутой Земле, но прийти в себя мне уже не дали. Петля обвилась вокруг моей шеи и стала затягиваться, затягиваться, затягиваться… Сам же я оказался прижатым к стене и, пока один из мучителей продолжал удерживать меня на своей рогатине, остальные трое принялись заниматься тем, ради чего, в сущности, они сюда и пришли. Удар сыпался за ударом: по голове, по почкам, по… Вообще, нет ничего более унизительного, чем быть избитым четверкой недомерков, самый высокий из которых макушкой достает тебе максимум до пупка.
Когда тело мое превратилось в кровавое месиво, а руки безвольно опустились, не в силах блокировать бесчисленные удары, карлики соизволили все- таки оставить меня в покое. Что было потом – не помню. Помню только пол, который приближался к моему лицу с головокружительной скоростью, но мне было уже абсолютно все равно.
– Илья, проснитесь! – ну вот, кто-то вновь бил меня по щекам. Кажется, это уже входит в привычку. С того момента как меня угораздило познакомиться с этой девицей, я то и дело попадаю в различные передряги.
– Ну что там опять?
– Нам пора на работу.
– Да неужто? А я-то грешным делом подумал, что сегодня выходной!
Мой сарказм, к несчастью, никто не оценил. Туговато что-то с юмором у моих сокамерников. Но вставать было надо.
– Илья!!!
– Ну хорошо, хорошо, встаю.
Я заставил себя приоткрыть синюшные щели, в которые превратились мои глаза, и в очередной раз мысленно проклял мстительного карлика, являвшегося каждый вечер по мою душу. Не знаю почему, но вчера он зверствовал особенно рьяно.
Все мышцы в моем теле протестующее заныли, когда я принял подобающее прямоходящим вертикальное положение и теперь терпеливо ждал, прислонившись к стене, когда же откроется тяжелая металлическая дверь, знаменуя собой начало нового трудового дня.
Ждать пришлось недолго. Вскоре нас уже вели по широкому коридору с многочисленными ответвлениями, я знал, что в конце него нас ожидает еще одна дверь, в точности такая же, как и дверь нашей тюрьмы. Вообще здание, в котором мы сейчас находились, на самом деле было огромно, а то помещение, что я поначалу принял за барак для заключенных, являлось лишь небольшой его частью.
Вот и долгожданный выход. До чего же приятно вдохнуть полной грудью прохладный, пахнущий свежестью воздух! В такие минуты я вновь ощущал себя живым. Наш транспорт – двадцати четырехколесный вездеход с крытым брезентовым верхом приветливо подмигивает нам фарами, словно мы не рабы, а самые обычные туристы, приехавшие поглазеть на мертвый город.
– Осторожно, Илья.
Эльвианора помогает мне взобраться в кузов по узким ступеням выдвижной лестницы и садится на скамью со мной рядом, готовая каждую минуту поддержать мое тело, если я надумаю вдруг вновь потерять сознание. В последнее время такое со мной случается все чаще, видимо измученный ежедневными побоями организм выражает таким образом свое недовольство.
Вездеход везет нас по городским улицам. Сейчас они пусты и безлюдны, но легко можно представить себе то время, как когда-то бурлила на них жизнь. Кое-где все еще попадаются полусгнившие остовы машин, – вездеход их опасливо обминает, хотя свободно мог бы превратить в труху своим тупорылым носом и помчаться себе дальше, даже почти не сбавляя скорости. Но водитель осторожничает – улыбчивый карлик обожает свою машину, это видно. Она для него как сестра, как… я бросаю косой взгляд на Эльвианору и вижу, что глаза ее полны слез. Для нее наше маленькое приключение отнюдь не кажется забавным, это для меня, прожженного циника с шутовской улыбкой на посиневших губах, происходящее не более, чем обычные трудовые будни. Пускай теперь не на Земле, пусть здесь, на планете, название которой настолько прозаично, что постоянно так и норовит выскользнуть из памяти. Какая, по большому счету, разница? Я давным-давно привык, что жизнь моя ничего не стоит, я извечный должник и когда-нибудь непременно наступит тот день, когда придется заплатить по счетам.
