Это какой же должна быть аварийная посадка, чтобы при ней погиб командир эскадры?
Рогозин отлично понимал, о чем думает полковник, и произнес, предупреждая вопрос:
– Сам должен понимать – все произошло внезапно. Воронин не успел добраться до мостика. Даже бронескафандра на нем не было. В тот день погибли многие. – Новоиспеченный адмирал не смотрел в глаза, отводил взгляд.
«Гнилым душком тут попахивает», – подумал Урман, но сейчас до правды не докопаешься.
– Почему бездействует эскадра? – спросил он.
– У меня серьезные повреждения кораблей, – ответил Рогозин. – Гравитационный удар Смещения плюс аварийная посадка на неподготовленные площадки. До сих пор идет борьба за живучесть. Многих офицеров пришлось погрузить в криогенный сон. Тяжелые ранения.
«Многих неугодных офицеров, несогласных с самопровозглашенным назначением», – промелькнула мысль.
– Ты от ответа не уходи. – Он не собирался выслушивать этот бред. – Давай начистоту. Сразу после вторжения ты мог взять ситуацию под контроль. И не важно, насколько сильны повреждения крейсера. Одной эскадрильи «Стилетто» было бы достаточно!
Рогозин обвинения не принял:
– Ты не хуже меня знаешь инструкции! Ни один образец нашей техники не должен попасть в руки потенциального противника! Я не мог отправить новейшие машины в абсолютную неизвестность! Изоляция и Смещение нарушили работу сети межпланетных порталов. Я не имел возможности перебросить разведгруппы! И ты понятия не имеешь, что происходило тут, на борту!
– Верно. Я знаю только одно: чужие корабли сбиты логрианскими системами планетарной обороны, и ты был обязан взять ситуацию в свои руки, коль принял командование эскадрой! – не выдержав, вспылил Урман. – Вот, взгляни, чем обернулось твое бездействие! – Он активировал свой кибстек, прокрутил запись, сделанную разведывательными зондами. – Геноцид! Знакомое слово?! Или забыл, что, провозглашая власть Конфедерации, мы приняли на себя ответственность за жизни всех обитателей Первого Мира?!
– Остынь, – отмахнулся Рогозин.
– Что?! – Урман привстал.
– Сядь, полковник! Хочешь начистоту?! Что ж, давай! Вот мое мнение: нас предали! Подставили!
– Кто?
– Логриане! Они думали, что мы никогда не откроем десятый энергоуровень гиперсферы, не возьмем под контроль искусственно созданную ими систему! Но просчитались!
– При чем здесь это?
– Совет Безопасности Миров слишком долго заигрывал с «братьями по разуму»! – гнул свою линию Рогозин. – Как же! Бессмертие личности, технология логров! И чем все обернулось? Ты родился и вырос в Первом Мире. Прекрасно знаешь, сколько бед и смертей приносит каждое Смещение! Но разве нам передали контроль над гравитационными генераторами?!
– Послушай, Илья Иванович, речь сейчас идет не о логрианах!
– А о ком же?! – вспылил Рогозин. – Они создали систему Ожерелье! Они предложили концепцию Изоляции, когда поняли, что мы пришли сюда всерьез и надолго! Но, как обычно, ничего не объяснили, не раскрыли своих технологий! И ни словом не обмолвились о системах планетарной обороны Первого Мира! Нужно быть слепым, чтобы не заметить, что логриане годами вели свою игру, разменивая наши жизни!
– И потому ты решил бездействовать?
– Урман, я не намерен перед тобой отчитываться! Ситуация намного сложнее, чем ты вообще способен представить!
– Хватить общих фраз! Если что-то знаешь – говори! А если попросту трусишь – так признай это!
Пунцовые пятна выступили на бледных щеках адмирала.
– Система Изоляции была включена отсюда! За тридцать минут до начала вторжения! Наверху, – он подразумевал штаб флота, – такого решения явно не принимали! О чем это говорит?! Логриане прекрасно знали о назревающих событиях, понимали, кто именно способен прорваться в Первый Мир через систему созданных ими порталов! Но не предупредили нас! Решили сами разобраться? Поэтому все корабли, на борту которых работали управляющие логр- компоненты, были попросту депортированы из системы Ожерелье?! – кричал Рогозин. – Осталась только моя эскадра! И причина понятна – «Решительный», так же как фрегаты, спроектирован недавно, без применения чужих технологий!
– Тогда тем более непонятно твое бездействие! – резко ответил Урман. Он не собирался отрицать справедливость слов адмирала. События, предшествующие вторжению, действительно выставляли логриан в невыгодном свете, но речь сейчас идет не о тайнах древнейшей истории, аспекты которой всеми силами пытаются скрыть «братья по разуму». В этом можно разобраться позже, а сейчас надо думать, как спасти население Первого Мира!
Он откровенно и резко высказал свое мнение, попытался надавить, зная слабые стороны Рогозина:
– Режим Изоляции рано или поздно будет снят! Силы флота вернутся, и с каждого из нас потребуют отчет за совершенные поступки! Илья Иванович, подумай, еще не поздно спасти миллионы жизней!
