— Иногда одна плохая новость компенсирует другую, — сказал старик, — Всё же поглядите на «Библиотеку приключений».
Виталик подошел к указанному стеллажу, чтоб не сердить хозяина, и тут снова завибрировал телефон. «Убей меня, браза, твои билеты в кино в последний момент отдали какой-то гоблиноподобной шишке и его чиксе», — писал Лёва.
Виталик в ужасе посмотрел на букиниста, который мирно помешивал чай старинной латунной ложечкой.
— Пять книг… из «Библиотеки приключений»… возьму я… — как загипнотизированный, сказал Техник.
— Считайте, что мы произвели натуральный обмен. С вас — сто двадцать пять рублей, — невозмутимо отозвался старик.
Виталик покорно отдал деньги, полученные за Бржижковского, а потом сунул в рюкзак пять тоненьких книжек в истрёпанной мягкой обложке.
— И на прощанье — бесплатный совет, — тихо прибавил хозяин. Виталик замер и похолодел, — Никогда не разговаривайте с неизвестными!
Техник выбежал на улицу, под накрапывающий дождь. Подставил лицо прохладным струям. Он, наверное, ещё дёшево отделался?
— Пацанчик, не подскажешь, где тут обувь ремонтируют? — окликнул его хриплый голос.
Раньше Виталик непременно бы ввязался в дискуссию, сказал, что он не «пацанчик», что вывеску «ремонт обуви» поблизости не видел, начал бы опрашивать прохожих, чтобы как-то помочь человеку. Но, вспомнив предостережение букиниста, счел за благо припустить со всех ног по Малой Морской в сторону Невского. И правильно сделал. На то самое место, где он только что стоял — и где продолжал бы стоять, вступи он в беседу с неизвестным, — с крыши ни с того ни с сего свалился кирпич.
Дмитрий Олегович проснулся очень рано. В ужасе зажмурился, закопался лицом в подушку. На него смотрел не мигая маленький красный бегемот. Собравшись с силами, вспомнив о том, что смерти нет, напомнив себе, что он шемобор, а значит, красные бегемоты ему не страшны, добавив при этом, что красных бегемотов не существует в природе вовсе, особенно маленьких, он снова открыл глаза в надежде на то, что видение исчезнет. Но оно никуда не делось. Зато постепенно стала проясняться картина.
Он — на кухне у Джорджа. Перед ним — край стола, скатерть свисает чуть не до самого пола. На скатерти пасутся красные бегемотики и чёрные жирафики. Нет никакого сомнения в том, что скатерть выбрала Анна-Лиза, со свойственным ей тонким вкусом. А Джордж, со свойственным ему романтизмом, не стал выбрасывать эту скатерть после того, как фрекен Корхонен в очередной раз ускакала из его жизни.
Дмитрий Олегович сел на диване, залпом выпил стакан воды, предусмотрительно оставленный в изголовье, сложил пальцы «козой», ткнул в глаза ни в чём не повинному бегемоту и поплёлся в душ.
В голове было пусто, лишь в виски стучала фраза из «Фауста»: «Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо».
За завтраком Джордж признался, что у него в голове не менее пустынно, донимает только одна мысль, что «чистая душа в своём исканье смутном сознанья истины полна!»
Сверившись с Яндексом, определили, что это — тоже цитата из «Фауста». Постановили, что «кумкватовка», которой они посвятили вчерашний вечер, будет посильнее «Фауста» Гёте.
Чары развеялись, утренний кофе и здоровый завтрак вернули друзей в реальный мир. Позвонила Елена Васильевна и потребовала, чтобы хозяин немедля спустился вниз и рассчитал какой-то расход продуктов или что-то вроде этого. Шемобор не уловил смысла и совсем не понял, почему расход продуктов должен рассчитывать не повар, а владелец кафе, ну, может быть, в этом заведении так принято, а повара зато пляшут и поют для посетителей.
Джордж швырнул посуду в мойку, оставил друга наедине с ноутбуком и умчался.
Дмитрий Олегович потянулся. Нет, всё, что можно было поймать в Интернете, он поймал ещё вчера. Теперь надобно обходить по списку заводы и институты, принимавшие участие в реставрации Медного всадника, чтобы на месте найти хоть какую-то информацию. Встань и иди, ты же мужик!
Но что-то отвлекало, тревожило.
«Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», — вновь напомнил невидимый Мефистофель. Не слишком ли настойчиво? «Я — часть той силы». Какой силы? Часть… Что-то такое знакомое.
Он достал листок с условием задачи.
«Первая часть вмещает в себя всё, в том числе и вторую».
Неужели? С Эрикссона станется. Но как простой человек, пусть даже первоклассный шемобор, справится с некоей «силой»? Да ещё той, что вечно хочет зла. Пусть она и совершает благо, но сама по себе она — злая. Вряд ли придёт на помощь запутавшемуся, пусть даже злодею, скорее подножку поставит.
Если допустить, что вторая часть — это… так, а что — это? Мефистофель? Искать его в горах? Или просто пойти в Русский музей и полюбоваться Мефистофелем Антокольского?
Дмитрий Олегович открыл поисковик и вбил туда последовательно три запроса: «Санкт-Петербург Мефистофель», «Санкт-Петербург Фауст» и даже «Санкт-Петербург Гёте». Никаких зацепок, разве что последний запрос подарил ему ссылку на Институт Гёте в Санкт-Петербурге. Шемобор достал список адресов, которые ему следовало обойти в связи с «делом о Медном всаднике», и приписал в конце адрес этого института.
