мы вместе составляем отчет о нарушении режима. Да, конечно, неудобно перед Шайной, она мне пропуск дала, но тут такое дело, что надо принципиальность проявить.
Я вошел в шлюз. Робоконтроллер, тот самый, похожий на помесь спрута и солдата, опять протянул ко мне свои руки-крюки, утыканные датчиками. Сверху вниз прошла рама терагерцевого сканера.
После некоторого раздумья этот киберзлыдень объявил:
– Персона, зарегистрированная под номером 628, в вашем теле обнаружено присутствие потенциально вредоносных микроскопических организмов инвазивного или инфекционного происхождения.
– Да, а что такого, они всегда со мной есть. Микрофлора кишечника; кроме меня, все тут разве роботы? Кое-что живое может находиться на коже; митохондрии не забывайте, в конце концов, это микроорганизмы инфекционного происхождения.
– Объяснение не принято. Я вынужден вас задержать, – отчеканил робоконтроллер.
– Где? Прямо в шлюзе?
– В шлюзе, – охотно подтвердил робоконтроллер.
А ну как это провокация против меня, бить не бьют, но унижают. Или же это самодеятельность железяки?
– Ты что вытворяешь? Я тебя сейчас разберу на болты и шурупы.
– Во мне нет болтов и шурупов, – гордо заявил собеседник. – Предупреждаю, моя стоимость составляет 500 тысяч у.е.
По-плохому не получается, тогда, может, воззвать к чувству гуманности?
– Пощады! Я уже в туалет хочу, в сортир, срочно… – Да, вряд ли он считает это проблемой. – Немедленно доложи начальнику смены в службе биологического контроля.
– Персона, зарегистрированная под номером 628, я непременно доложу, когда будет восстановлена связь, – отразил робоконтроллер.
– Тогда пусти меня обратно в лабораторию.
– Невозможно, поскольку это нарушение пункта 128 основной инструкции.
Да он смеется надо мной где-то во глубине своих чипов. Я опустился на пол. Если б был с собой игровой нейрософт или хотя бы картридж со стрелялкой для моих линзодисплеев. Я бы нащелкал, выпуская пар, три сотни Клинтонов…
Я почувствовал толчок, колебание, прошедшее по переборке. Как от взрыва.
Сердце у меня застучало уже не от злости, а от некоторого испуга. Похоже, на станции авария, а я тут как насекомое в банке-морилке. Потом услышал вроде стук кулака в наружную дверь шлюза. Оттуда кто-то бился. Это ж надо – так колотить в броню, чтобы было слышно. Впрочем, постучали и перестали.
Наконец тупой робоконтроллер получил сигнал аварийной ситуации, и наружные двери шлюза стали распахиваться.
Коридор был затянут паром и дымом. Если честно, еще и воняло тем самым неаппетитным веществом; словно прорвало канализацию или кто-то испугался гораздо сильнее меня. Когда я выходил из шлюза, то чуть не наткнулся на человека.
Наткнулся бы, если б не заметил ствол пистолета калибра 3 мм, стреляющего иглозарядами – теми, что распускаются в теле жертвы подобием крючковатого цветочка, разрывая заодно внутренности. Видел я уже применение таких штук – врагом-садюгой против поддерживающего нас населения на Херсонщине. Пистолет сейчас выходил у того типа из интракорпорального вкладыша в районе запястья. Говнюк ждал меня, я ему сильно не нравился, и он готов был стрелять. Рефлексы, по счастью, у меня сработали вовремя, отклонился в сторону, отводя стреляющую руку противника, затем заехал локтем ему в череп и коленом в живот.
Теперь он лежал на спине, чуть согнув руки и ноги.
Я наклонился к лежащему. Он был определенно мертв, зрачки – черные дыры. Ёлки, это я его? Нет, не я, ничего такого летального не делал, хотя этот фрукт явно шел меня грохнуть – наверняка за то, что я влез туда, где все должно было остаться шито-крыто.
Лицо его показалось мне знакомым, тонкая полоска губ, как слот в банкомате, – да он из зондеркоманды «Тризуб», что искала меня на херсонскому берегу, на который я попал с осколком под ребром. Может, конечно, и обознался; все гады на одно лицо. Сейчас физиономия этого типа была обезображена колеблющимися буграми, и под кожей что-то билось, тонкое совсем… А потом прямо из его головы потянулись нити, первая, вторая; ёлки, да у них собственное движение! Крохотная бусинка на конце ниточки – глазок, что ли, – словно выбирала направление. Голова мертвого вдруг раскрылась прямо по теменному шву, без хруста, как цветок. Из нее выкатился клубок нитей с гроздью пузырей внутри.
Сюрприз. Хотя чего-то такого можно было и ожидать. С «Юпитера-12» надо линять, и как можно скорее. Да уж, хорошо сказано в семистах с лишним миллионах километров от Земли.
4. Ужас Европы
Станция «Европа-1», по сути, представляла собой цилиндр диаметром порядка семидесяти метров и высотой около тридцати; семь ластовидных опор и семь кинетических якорей уходили от нее вверх и в стороны, вгрызаясь в лед.
Это когда все было, как доктор прописал, а сейчас информация, собранная о станции, укладывалась в несколько более печальную картину. Половина
