полезное сделать.
– Зачем вам олени? – уточнила первым делом я.
– Везу на Иволон, – успокаивающе поглаживая животных, неизменно спокойно пояснил очевидное старх.
– А дальше? – Я затаила дыхание.
– Есть планы на их счет. Что выйдет – посмотрим, – подойдя ко мне, ответил мужчина.
– А пола они какого? – Меня снедало любопытство.
– Две самочки и самец.
Присмотревшись, я поняла, что самец – тот, мощный, с грозными рогами. Продолжая раздирать колтуны на голове и пользуясь возможностью хоть немного прояснить будущее, уточнила:
– Так на планете же очень холодно, да? Как там теплолюбивые олени выдержат? И еда для них? – Жестом указав на контейнеры, я добавила: – Ее завозить надо? На Иволоне же ничего не растет.
– Выдержим мы – выдержат и олени, – твердо заявил мой неожиданный муж и, вытащив из приоткрытого контейнера какие-то шкуры, стал что-то с ними делать. – Пока летим, чтобы не терять времени, взялся тебе теплую одежду сладить, – пояснил он в ответ на мой любопытный взгляд.
Меня снова накрыло непередаваемым чувством – какая забота!
– Там очень холодно? – тихо спросила я.
– На поверхности – холодно даже для меня, – невозмутимо прозвучало в ответ.
Нордический характер! Для меня тогда гарантированная смерть, если этой «тепловой системе» там холодно.
– Как тогда там жить? – Мой голос непроизвольно дрогнул.
– Поначалу сложно будет, какое-то время вообще придется проситься на постой к чужим, но надо будет перетерпеть немного: ты в голой пещере ночевать не сможешь. А потом и сами обустроимся.
– К чужим? – Сердце в тревоге сжалось.
– Ну, не совсем – они тоже стархи. Только не наши. – Гайвридаил (вспомнила!) поморщился. – Но потерпим немножко. Мы постараемся как можно скорее все обустроить.
Я кивнула, мое мнение в любом случае роли не играло.
– Кто из твоих родителей стархом был? – неожиданно прозвучал его вопрос.
Я на некоторое время выпала из разговора, заглядевшись на неожиданно ловкие движения огромных ладоней, которые, уверенно протыкая шкуру, продергивали в образовавшееся отверстие крученый ремешок и, закрутив его в узелок, подрезали, соединяя в единое полотно куски меха. И все так споро и быстро.
– Отец.
– Из какого потока он был?
Недоуменно пожала плечами.
– Я не знаю, он ничего о себе не рассказывал никогда. Я и про то, что он старх, всего однажды от мамы слышала, – честно призналась я и, решив, что должна предупредить его, прошептала: – Во мне от старха ничего нет, я в маму пошла.
– Есть, не сомневайся, – уверенно возразил он. – Кровь себя еще покажет, когда время придет. И если вдруг спросят, знай, что теперь ты относишься к потоку левиоров.
– А что это означает? – Определенно никогда не слышала этого названия.
– Живущие будущим.
Яснее определенно не стало, но буду узнавать все постепенно.
– Тшехар – это фамилия? – Мысль тоже не давала покоя.
– И да, и нет. Но ты можешь носить ее с гордостью, – категорично заверил он меня.
Погрузившись в размышления о странностях собственного мужа, о том, что ждет в будущем, наблюдая за его работой, не заметила, как вычесала все свои волосы, избавившись от колтунов.
– У тебя они красивые.
Я пораженно застыла, услышав эти слова. Кажется, никто, кроме мамы, не говорил мне подобное, не называл что-то во мне красивым.
– Спасибо, – прошептала в ответ я, потупившись.
Нет, не в красоте счастье. Вот сейчас, видя его при ярком освещении, однозначно понимала – некрасивый, страшный даже. Но сердце воспринимало его иначе – наполнялось трепетной теплотой и радостью при взгляде на этого мужчину, который не был жесток и безразличен по отношению ко мне. Повезло, что он появился в моей жизни. И в конце концов, он в чем-то прав. Если у оленей есть шанс там выжить, то почему не смогу выжить и я?
Глава 5
